— Не думаю, что вам так уж нужен ответ.
— Ты прав, — коротко сказал директор.
— Профессор, — впервые за то время, что мы провели в кабинете, заговорила Гермиона, которая, судя по не очень бодрому виду, безуспешно боролась со сном, — вы ведь нас пригласили к себе не только из-за нашего отсутствия в Хогвартсе? Мне так кажется… — прибавила она робко.
— Да, не только из-за этого, мисс Грейнджер, в самом деле.
— Николас Фламель вернулся? — взволнованно спросил Рон.
— Более того, камень Солнца находится здесь, в этой самой комнате.
— Здорово, — сказал Гарри, но как будто без особого энтузиазма.
Что касается меня, то при этом долгожданном известии я не почувствовала радостной эйфории, которая вроде бы должна наполнить мою душу. Нет, конечно, я обрадовалась: мы же возвращаемся в свое время, но в то же время было очень грустно: люди, к которым успели так привыкнуть, снова останутся в прошлом.
— Но, видимо, с ритуалом придется обождать? — спросил Дамблдор. — До вечера?
— Скорее всего, — согласился Сириус без сожаления.
— Тогда… Тогда я лучше пойду на занятия, — сказал вдруг Гарри, торопливо вставая. — Все равно до вечера делать нечего.
— Конечно, иди, — понимающе улыбнулся его крестный.
— А я, если вы не против, пойду к себе в комнату… — отозвалась Гермиона, часто моргая. — Иначе усну на ходу, пока буду добираться до классов, и от меня не будет никакого толку.
— Знаешь, Гермиона, мне кажется, что тебе лучше заглянуть к мадам Помфри, — сказала я, внимательно наблюдая за ней. — Ну так, на всякий случай.
— Ты плохо себя чувствуешь? — испугался Рон. — Если так, Вики права…
— Нет, не плохо, — возразила Гермиона, — всего лишь небольшая слабость. И к мадам Помфри, думаю, не стоит обращаться, высплюсь, и все пройдет.
— Нет, Гермиона, — в свою очередь покачал головой Гарри, — ты нам нужна абсолютно здоровой…
— Ну, ладно. Уговорили.
— Значит, я жду вас сегодня вечером, — сказал Дамблдор нам напоследок. — И во избежание каких-нибудь неприятностей, сообщайте мне о любых мелочах, которые покажутся вам подозрительными.
Заверив его в этом, мы спустились в коридор, где было пустынно и тихо, и на минуту остановились, чтобы согласовать свои планы. Решили так: Гарри, который с помощью Маскировочных чар вновь превратился в Гарольда Престона, Рон и Паркинсон идут на занятия, а Сириус и я провожаем Гермиону в Больничное крыло. Рон, понимая, что в данный момент ничем подруге не сможет помочь, без особых возражений согласился с таким вариантом. А Паркинсон было как будто все равно. Она молчала с тех самых пор, как проснулась, и ни словом не обмолвилась, что думает по этому поводу. Видно, не одна я заметила ее необычное состояние, потому что Гарри как бы между прочим поинтересовался:
— Ты в порядке, Паркинсон? А то молчишь все утро, что не похоже на тебя.
— А ты что, беспокоишься обо мне, Поттер? Очень не похоже на тебя, — парировала девушка, правда скорее по инерции, чем из желания задеть его.
— Язвишь? Значит, в порядке, — пожал Гарри плечами. — Ну, идем, что ли?
— Не спускайте с нее глаз, — напутствовал Сириус, кивая на слизеринку, съежившуюся при одном только его холодном взгляде. — Хотя я бы запер ее в спальне до самого вечера.
— А что, идея интересная, — поддержал его Рон, неприязнь к Паркинсон которого после ночных событий увеличилась двукратно. — Нет этой мартышки — нет проблем.
— Хорошо! Заприте меня! — внезапно горько и с надрывом воскликнула Пэнси. — Все равно никому я не нужна…
Она отошла к стене и, прислонившись к ней, закрыла лицо ладонью.
— Надеешься разжалобить нас, Паркинсон? Не выйдет.
— Может, пойдем уже? — прервал друга Гарри. — Звонок с минуты на минуту…
Конец его фразы потонул в громогласном колокольном гуле. Встрепенувшись, Гарри потянул за собой Рона.
— Паркинсон! Тебе особое приглашение надо?
Отняв ладонь от лица, она с непривычной робостью глянула на Сириуса.
— Чтоб ни на шаг от Гарри и Рона, поняла?
Горячо закивав, она побежала за парнями, только пятки засверкали.
— Пойдем и мы, — напомнила я, беря под руку почти засыпающую Гермиону.
— Да, пойдем, — почему-то вздохнул Сириус.
В больничном крыле мадам Помфри без лишних разговоров осмотрела Гермиону на предмет возможных травм, но через пять минут отпустила ее, сказав, что ничего серьезного у нее нет. Пара мелких ссадин и синяков не в счет. Я облегченно вздохнула. Да, это Беллатрикс ранила Гермиону, но именно на мне лежал груз вины за произошедшее.