- Замуж? - Павел помолчал, переваривая информацию, Вероника ему не мешала. - А знаешь, это, пожалуй, даже хорошо. Так лучше. В конце концов, она заслужила тихий семейный покой.
- Ты хочешь знать, кто он?
- Наверное, нет, - заколебался Павел, - нет, точно нет. Все, что осталось между нами - это ты. Главное, чтобы она была счастлива, я искренне этого желаю. Как там у тебя?
- Ты же не поверишь, что в Америке может быть хорошо.
- Другое, дочь, - я не могу поверить, что Америка может быть хорошей, а многим там - не кисло, я это знаю, очень не кисло. Есенину там не понравилось, ему плохо там было, а его мнение дорогого стоит.
- Па-ап, ты для этого мне позвонил?
- Да нет, конечно, доченька, прости. Просто соскучился. Ну и еще кое-что. Хотел тебе сказать...
- Вы с Верой Сергеевной женитесь! - опередила Вероника.
- Ну-у... Почти... Понимаешь, всего я по телефону рассказать не могу. Помнишь, я тебе рассказывал про то, как в детстве отправлял письма в будущее?
- Помню. Смешно и наивно.
- Да, смешно и наивно. Но ты, пожалуйста, об этом помни. Если со мной что-то случится, помни об этом обязательно и не расстраивайся.
- Па, ты о чем? - насторожилась Вероника.
- Так надо, дочь. Это очень важно. Да, и вот еще что, телефон не меняй. Симку, в смысле.
- Хорошо, не буду. Что ты задумал, па?
- Ничего. Просто я очень по тебе скучаю.
- Я тоже, па. Не поверишь, но мне не хватает твоего кухонного бухтения. Твоего недовольства современным миром, твоей ругани телеканала «Культура» и моих журналов.
- Ну, - улыбнулся Словцов, - это дело поправимое. Лет через тридцать и ты забухтишь. А как твой Дэвид?
- Хорошо. Учимся. Он меня оберегает.
- Я до сих пор не могу во все это поверить! Америка, жених - американец...
- Он очень хороший!..
- Я тоже был хорошим, когда делал предложение твоей маме. Главное, чтобы он стихов не писал.
- Он не пишет, па. У него мозги устроены экономически.
- Почему-то меня это не удивляет.
- Ты опять начинаешь?
- Да нет, дочь, ты же жаловалась, что тебе не хватает моего бухтения?
- Подловил!
- Ага! Ну ладно, милая, помни, что ты мне обещала.
- Помню.
- Я тебя когда-нибудь обманывал?
- Вот этого точно не было.
- Значит, верь мне.
- Верю.
- И это...
- Что еще, па?
- Встретишь Буша, Збигнева Бжезинского и Билла Клинтона, передай им, что все они козлы!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
1
Они прилетели в Прагу разными рейсами. И если Вера была занята встречами, Павел, пользуясь случаем, бесцельно бродил по городу, наматывая километры и впечатления, останавливаясь в пивницах и ресторанах для того, чтобы передохнуть, хлебнуть хваленого чешского пива и отведать омлета с сыром, полевку, чеснечку и другие вкусности. От чешского вина отказался почти сразу. Хлебнув там-сям три-четыре разных сорта, понял, что вино в Чехии куда хуже среднего кубанского, а до подвалов Массандры, австралийского шираза или юарского каберне им, как кефиру. Пиво, кстати, тоже оказалось не везде похожим на то, чего он ожидал. В одной пивнице официант объяснил ему, что многие заводы уже скупил, скажем, «Miller». Павел только ухмыльнулся: выходит, сначала в страну заползает пивная пена, а потом подтягиваются радары и ракеты.
У Веры все шло по графику. Правда, взятую напрокат «Шкоду» пришлось бросить на одной из улиц из-за отсутствия опыта вождения по узким улочкам и всеобщей езды без правил на таких улочках. Нет, конечно, правила действовали, но какие-то неписаные, известные только чехам. После того, как один из местных водителей напомнил ей, что русские умеют ездить по Праге только на танках, Вера сдалась. Далее перемещалась на метро и трамваях. Так - на «девятке» доехала до Национального театра, построенного в девятнадцатом веке на народные деньги. Потому и написано было на нем золотыми буквами: «Народ - себе». На скольких зданиях в России можно было бы разместить такие надписи? Рядом высился бетонно-стеклянный куб современного театра, построенного к 100-летию театрального искусства в Праге. Совсем рядом несла свои мутные воды Влтава... Внизу по течению она впадала в Лабу, которая на границе с Германией превращалась в Эльбу, на которой жили когда-то полабские славяне.
Напротив театра находилось культовое кафе «Славия». Там была назначена первая встреча, к которой Вера специально не готовилась, но, тем не менее, была нимало удивлена, увидев за одним из столиков Мизгулина с огромной кружкой пива в руке.
- Дима! Ты?!
Дмитрий Александрович с улыбкой поднялся из-за стола и галантно поцеловал Веру в щеку.
- Я же обещал, что лично проконтролирую результат. Ну, и дела у меня здесь, в филиале... Здесь все, что ты просила, - протянул конверт.