- Ты меня еще и обидеть хочешь. Ты честный, бессребреник, а мы тут... Что они тебе, лишние будут?
- Э! Поэт! Ты, значит, решил, что теперь можешь уйти? Вот так, просто? - вспылила Лиза. - Мавр сделал свое дело! А мне что?! На кухне шлангом от стиральной машины удавиться?! - Потом вдруг поменялась в лице: - Тебе не понравилось, милый?!
- Да не, все пучком, Лиза, на высшем уровне, - с холодной иронией ответил Словцов, - сколько я должен... за обед...
- Дурак! Я тут ни при чем!
- Обед... - вдруг задумчиво повторил Словцов, точно переключился с волны на волну. - Лиза, так ты говоришь, вот этот чудный соус тебе дал иностранец... Англичанин?
- Соус?! Какой на хрен соус!? - не унималась Лиза.
- Вот этот, - указал на банку Павел, - которым мы так обильно рыбку сдобрили.
- Ну и че?!
Вера с интересом смотрела на их перепалку, но, кажется, намного быстрее, чем Лиза, поняла, куда клонит Словцов.
- Ты думаешь, в него что-то подсыпали? - даже не у Словцова, а куда-то в воздух спросила она.
- Думаю. И англичанин этот... Лиза, как часто тебя на улицах Ханты-Мансийска клеят иностранцы?
- Да в первый раз, - начала успокаиваться Лиза.
- Не вздумайте есть этот соус вдвоем... Господи, до чего докатился этот мир! - посетовал Павел, направляясь в прихожую.
- Ты просто так уйдешь? - спросила вслед Вера.
- Не просто, - повернулся он на пороге. - Вер, я даже не могу тебе передать, каково мне сейчас, мне просто нужно побыть одному.
Вера взяла со стола карту, подошла к Словцову и одним движением задвинула ее в карман его джинсов.
- Здесь не богадельня. Этот город питается деньгами не хуже Москвы. Проявишь аскетизм в другом месте.
- Спасибо...
- Не за что.
- Я не за деньги... За то, что не устроила истерику.
«Я работникам истерик не устраиваю», - хотела сказать Вера, но разумно воздержалась, спросив о другом:
- Ты думаешь, это его рук дело?
- Думаю, но это ничего не меняет. Я вообще, Вера, много думаю, а, наверное, зря. У меня уже буквальное горе от ума.
- Начнешь пить?
- Это мысль, - удивился простейшему выходу Словцов, - традиционный русский психоаналитик - коктейль из водки и первого встречного.
2
Хотелось, конечно, застать Егорыча, но тот, видимо, опять мотался по своим буровым. Поэтому первым встречным оказался гастарбайтер-таджик, с которым Павел столкнулся в гастрономе. Правда, пить с ним пришлось, что называется, не отходя от кассы.
- Выпьем за дружбу народов, как в старые добрые времена?
- Если так надо, выпьем, - мудро ответил Джамшид, так звали первого встречного. Он с почти незаметным акцентом говорил по-русски. Так говорят татары, для которых он - второй родной. Это несколько удивило Словцова, о чем он заявил после двух доз из пластиковых стаканов.
- Я же в Советском Союзе родился, как и ты, - объяснил Джамшид.
- А пьешь, как будто не правоверный.
- Я же в Советском Союзе родился, - снова повторил таджик, - это во-первых, во-вторых, Коран запрещает пить вино, про водку там не написано, в-третьих, если человеку плохо, то за дружбу с ним можно и яд принять...
- Ничего себе философский пассаж, - поразился Павел.
Таджик был примерно одного с ним возраста и роста. У него были усталые, точнее, печальные, но не карие, а зеленоватые глаза, небритое несколько дней лицо и изъеденные грязью и тяжелой работой руки. Если на лице природная смуглость оттеняла шрамы и морщины, то на руках каждая складка отяжелялась отложениями цемента, мазута, солярки и еще Бог весть чего.
- Давно здесь? - спросил Павел.
- Десять лет туда-сюда...
- А там? Совсем хреново?
- Ты когда-нибудь за десять долларов в месяц работал?
- Работал! - радостно вспомнил Павел.
- Учитель, - догадался без труда Джамшид. - Я тоже был учитель. Русского языка. Теперь надо - английского.
- Коллега, - уважительно выдохнул Павел, - за это надо еще выпить!
- Сейчас я не коллега, сейчас я талиб!
- Талиб?
- Так нас здесь называют. Не очень смешно.
- А, по-моему, остроумно. В Москве гастарбайтерами называют.
- У нас был на одной стройке прораб, он нас просто - «пиломатериалом» называл.
- Почему пиломатериалом? - не понял сначала Павел, а когда сообразил, рассмеялся. - Ах да, чурки же... Пиломатериал...
Джамшид смотрел на него без злобы и обиды. И даже заметил:
- Русский язык - самый богатый язык в мире. Даже по такому поводу.
- Это да, - унимая смех, согласился Павел.
- А тебе почему стало так тяжело, что ты пьешь с первым встречным? - спросил вдруг Джамшид.
Павел глубоко задумался. На лицо вернулась маска иронии. Он спокойно разлил остатки водки по стаканам и вместо тоста произнес: