— Опять он, — это было не вопросом. — Надеюсь, в этот раз ты вены из-за него не резал?
Эштон закатил глаза.
— Нет, в этот раз я просто трахнулся на камеру с каким-то мужиком.
Виктор молча следил за ходом разговора. То, как Эш вывернул суть про наркотики, Хилу понравилось, если сбросить со счета сам факт вранья и легкости, с которой это вранье парню удалось. Сколько раз парень так же уверенно врал Виктору? Он надеялся, что все же весьма немного.
Встревать в разговор Хил не стал — не видел нужды. Обсуждение шло в нужную сторону. Единственное, что Вик все же сказал:
— Видео с сайта можно скачать, пусть и обладателям “премиума”. Оно пока один день в доступе, но чем дольше, тем выше вероятность перезаливов на сторонние ресурсы, которые отследить будет невозможно. Где видео осядет и где потом снова всплывет — одному богу известно.
— Вы удивительно спокойно на это реагируете, — сказал Кайл, переводя на него взгляд. — Мне казалось, что именно этого вы и боялись. Что Эштон пойдет в клуб и найдет себе трех жеребцов. Кажется, вы так сказали? Или все дело в количестве? Одного недостаточно для тревоги? — Кайл его слово резал взглядом. Но потом вновь переключился на сына. — Я не могу тебе гарантировать, что все пройдет успешно. Конечно, Дерилл наверняка сможет взломать сайт и удалить оттуда видео. Но ведь есть оригинал, Эштон. Мне нужно посоветоваться с Адамом, чтобы мы могли понять наши дальнейшие действия, — мужчина поднялся со своего места, беря телефон Эштона и заодно свой, и ушел в кабинет.
Разрезать Виктора Кайлу не удалось. Потому что Виктор не был спокоен. И потому что на жеребца ебарь с видео не тянул. И потому, что Вик не был спокоен.
Ко всему прочему, как сказал Эштон, снимали до клиники, значит — до слов Хила о жеребцах.
И еще — Вик не был спокоен.
— Дерилл — главный айтишник компании отца. Программист от Бога. Хакер, подозреваю, тоже, — объяснил любовнику расстановку мест Эш. — А Адам адвокат нашей семьи. Он раз двести вытаскивал меня из полиции.
— Это не то, чем стоит хвастаться, Эш, — Элен с легким укором глянула на сына. — Проходите на кухню, я сделаю чай. Думаю, нам всем не мешает немного успокоиться.
Эштон дернул плечами, но поднялся. Он был спокоен. Теперь. Ведь ответственность удалось переложить со своих плеч на чужие.
Виктор тоже поднялся, проходя вслед за Эштоном. По дороге, пока оба находились вне поля зрения родителей, ладонь Хила легла на шею парня, осторожно сдавливая и массируя — это было первое касание за весь день, и обозначало оно, что Виктор ни черта не спокоен.
Эштон немного непонимающе глянул на любовника, но тут же даже как-то ободряюще ему улыбнулся.
— Не обращай внимание на отца, — шепнул он. — Он из тех, кто не то что бревна — целого леса в своих глазах не увидел бы.
— Бывало и хуже, — вполне ровно отозвался Виктор, проходя на кухню. Ладонь с шеи прошлась костяшками вдоль позвоночника. В конце Вик прихватил шлейку джинсов, чуть придерживая любовника. Хил не пытался действительно затормозить парня, просто обозначал свое присутствие незаметными сейчас никому жестами. Мужчина понемногу отходил, осознавая расстановку ролей в произошедшем и чувствуя подступающую собственническую ревность. Наконец, пришло осознание, что на шее Эштона — чужие засосы.
Эштон отчасти понимал эти жесты и не стремился им противиться. Лучше будет, если Виктор сейчас переживет свои приходы, чем когда они будут наедине.
Элен уже готовила чай. Электрический чайник шумел, а на столе образовались уже чашки, ровно стоявшие на блюдцах. Элен молчала, не зная, что можно еще сказать. Да и говорить с сыном, когда видела, как его трахают… Это было неловко.
Эш тоже молчал, уходя на время в себя. Ему нужно было время для подготовки следующего захода разговора с отцом.
Виктор коротко сжал плечо Эша и опустился на стул рядом, так же задумчиво, как и все в помещении.
— Спасибо, — отозвался он на наполненную чаем чашку. Хил узнал по запаху весьма дорогой сорт красного чая — один из тех, которые доводилось пробовать, имея знакомого гурмана по этой части. Но комментировать не стал, просто придвинул чашку ближе.
Эш чай принял и даже сделал глоток, но постарался отставить кружку как можно более незаметно. Экстази давал о себе знать. Точнее, последствия после его приема.
— Чем вы занимаетесь? — решила разрядить тишину Элен, обращаясь к Виктору.
— Я управляющий в конном клубе и по совместительству — один из тренеров. Может, замечали рекламу, “Песочные часы”, это городской филиал. Я работаю за городом на основной базе, — кратко, но достаточно распространено, чтобы поддержать разговор, отозвался Виктор. — Я знаю этот сорт, — все же добавил он. — У вас хороший вкус в чаях.
Элен кивнула:
— Кайл увлекался в молодости коллекционными чаями. Привычка покупать хороший чай осталась. У вас хороший вкус тоже, если вы знаете этот сорт.
Эш вновь закатил глаза. Чинная обстановка и обмен любезностями его смешили.
— Хороший клуб. Я много слышала о нем. Давно занимаетесь? — женщина явно хотела убрать напряжение, так раздражающее ее.
— Очень давно. Уже лет двадцать, наверное, — ответил Виктор, пробуя чай. — На сколько мне известно, “много слышать” о конном клубе проблемно, если не находиться в круге увлекающихся. Сами занимаетесь или знакомые?
— Эштон занимался раньше, остались знакомые, — чуть повела плечами Элен.
Эштон подставил под подбородок кулак и откровенно зевнул. Мать глянула на него, чуть поджав губы.
— Только манерами Эш никогда не отличался, — заметила она.
— Ага, — согласился парень. — И в людях я не разбираюсь. Иначе бы не трахался со всеми подряд.
— Прекрати, Эштон. Ты сейчас не в своем притоне.
— Тут ты прав на все сто процентов, хотя перегнул со “всеми подряд”, — отозвался Виктор, ставя чашку на блюдце с не очень аккуратным звоном, на который вполне были причины. — Я все понимаю, но ты за помощью пришел. О своих достижениях хвастать будешь в другом месте.
Хил дернул плечом, показывая, что парень не только семейку свою провоцирует, но и по Виктору проходится.
— Пожалуйста.
— Расслабься. Они привыкли к этому, — сказал парень. — Если я буду паинькой, то они сдадут меня в психушку.
Губы Элен чуть дрогнули в улыбке. По ней было видно, что она гораздо лояльнее относится к сыну, чем отец.
— Эштон всю жизнь доставляет проблемы, так что не удивляйтесь лишний раз. В подростковом возрасте он был невозможен.
— Удивляться я уже перестал, — отозвался Виктор. — Когда узнал его более-менее хорошо. Эш упрямый и ершится по-детски, защищая право на свое мнение, но он… хороший, так скажем. По крайней мере, он способен идти на компромиссы, а это не мало, согласитесь. Впрочем, полагаю, в этом доме за Эштоном готовность договариваться не заметна обычно, — Хил сдержанно улыбнулся, давая понять, что шутит, и покосился на любовника.
— Боюсь, что в этом не только его вина, — Элен в этот раз улыбнулась гораздо менее радостно и перевела взгляд на Эштона. Но говорить ничего не стала. Не та была ситуация, не при посторонних, да и не при Эштоне — тот все равно не поймет.
Парень отвернулся, скривившись.
— Создайте клуб по интересам. И обсуждайте там меня сколько хотите, — фыркнул он. Но уже без яда, улавливая настроение обоих людей.
— Давайте долью вам чая, — предложил Хил, уходя от темы, в которую явно не стоило углубляться.
— Извини, но ты сейчас — самая злободневная тема, — хмыкнул Виктор, наполняя чашку его матери и подливая чая себе. — Есть другие предложения — давай.
— Есть. Можете поговорить о чае. Или о лошадях, — сказал Эштон, хмыкнув. — У вас много общего, на самом деле. Можете встречаться по выходным в конном клубе, попивать чаек, и обсуждать меня.
— Расскажи матери как сам был в конном клубе, — пожал плечами Виктор. — Тоже тема “о лошадях” и “много общего”.
— О, я был у них в этом клубе, — с готовностью поддержал тему Эштон. — Они там сплошные психи. Разрядились индейцами и воевали. Я как увидел его в таком виде, — он ткнул пальцем в Вика. — Так решил, что сплю с ненормальным. Сейчас вообще воображает себя пиратом, в повязке ходит. Но это было моей идеей. Я именно для этого и протаранил чужую машину правым боком. Решил, что так носить повязку он не согласится.