— Ты знаешь, очень даже неплохо, — прокомментировал Барри. — Но сам по себе — неплох. А вот в контексте порно — я уже говорил, что бревно. В начале. Дальше должно быть лучше. Этот ракурс хороший. Задница, как всегда, что надо. Но тебе лучше не утыкаться лбом в руки. Хотя бы на четвереньках стой. Выглядит жутко.
Наблюдать себя на экране и слушать еще комментарии по этому поводу было несколько… необычно. Эштон не стал вставать с плеча Барри, смотря на развернувшуюся картину на мониторе.
— На порно-звезду я явно не тяну, — сказал он, глядя на свое излишне напряженное лицо и постоянные взгляды в камеру.
— Но ты перспективен, — Барри кивнул, когда на экране появился весьма удачный момент, где оба парня лежали на боку. — Очень круто выглядишь, — оценил он. — Просто нужно привыкнуть к камере, а на первых порах сделаем стационарную съемку. Проигрывает по зрелищности, но выглядит “натурально”.
— В смысле стационарную? Когда камера стоит на одном месте? — уточнил Эштон. Да, двигался в этом моменте он вполне неплохо. Он бы даже подрочил на это как-нибудь одиноким вечерком.
— Да. Такая имитация “домашней съемки”. Там то, что ты пялишься в камеру, будет только в плюс.
— Ты так и не сказал, сколько мне заплатят? И вот это, — он кивнул на экран. — Будет в сети? Я сойду за девственника-натурала?
— На натурала не похож, а вот для серии “первый раз в порно” — очень даже неплохо. Вот, — Барри зарылся пальцами во внутренний карман и вытащил пачку банкнот, передавая их затем Эштону. — Тут меньше, чем обычно, но и ты новенький. И бонус, — парень с ухмылкой протянул пакетик с несколькими таблетками. — Как я заметил, тебе понравилось.
Барри говорил по-деловому, без особого ехидства или грубого кокетства, как это было обычно. Дело сейчас касалось его, можно сказать, бизнеса, его заработка, потому шуткам места не было. Даже касательно неумелости Эша в сексе на камеру.
Эштон прекрасно заметил эту смену тона. Он часто в прошлом общался с подобными людьми, которые очень похоже говорили о своем деле. О любимом деле. И, кажется, Барри любил порно.
— Как тебе удается снимать других? Также накачиваешь их наркотой?
Барри гоготнул.
— Ты один такой недотрога. Остальные сами приходят.
— Я не недотрога. Мне просто сложно переключиться, — Эштон отчего-то принялся оправдываться. — Я был ведущим менеджером по рекламе в городе. У меня были самые длинные отношения в моей жизни. Я начал жить с этим человеком. И до сих пор жду, что он захочет вернуть меня. Ждал. — поправился он. — Мне сложно переключиться и вести себя так, как хочется.
— Потому и недотрога, — Барри легкомысленно фыркнул, показывая, как ему, в общем-то, плевать на подобные аргументы. — Можешь потом послать ему какой-нибудь из удачных роликов с поздравительной открыткой.
На счет отправки этого ролика Эш мог бы и не беспокоиться, но говорить об этом Лонгстейр ему не стал.
— Ты неправильно понимаешь слово недотрога. Если бы я ломался — я был бы недотрогой. Но я просто сомневаюсь.
Эштон немного помолчал, но потом все же продолжил:
— Он сошелся со своей женой. Я их видел сегодня.
Ему просто было необходимо с кем-то поделиться, иначе бы его разорвало бы эмоциями изнутри.
— Ой-ли? — гоготнул Барри. — Небось девочка аккуратная, худенькая и небольшая, а? Домашняя зайка, не то что ты. Ты неисправимо наивен и романтичен. Тебя променяли, Эш, очнись. Хотел бы вернуть, уже бы меня избить успел, сучья сила.
Парень довольно потянулся, радуясь, видимо, что не дошло дело до таких серьезных стычек. Хотя на деле, скорее, продолжал тихо злорадствовать. Было приятно, что изначальные цели заполучить новый источник дохода мягко наложились на такой незначительный реванш.
— Но ему определенно похуй, где ты и с кем ты. А еще наверняка он рад, что избавился он тебя. Я хорошо знаю эту породу, уж слишком хуево с ними схожусь. Как ты вообще умудрился под него прогнуться — не понимаю.
— Она была лесбиянкой. Убежденной. Не знаю, вообще ничего не понимаю, — Эштон сел ровно на диване, а потом опустил голову на подставленные руки. — Это какой-то пиздец.
Он во многом полагался на Виктора. И осознание того, что сейчас он предоставлен сам себе…
Кто бы мог подумать, что привыкнуть к контролю можно всего только за полгода.
— Может, и похуй. Может, ты и прав.
Эштон взял со стола пакет с таблетками и отправил в рот одну. Ему стоило расслабиться. Если Виктор не думает о нем, то и он не будет.
— Ну и умница.
Барри закинул в рот такую же таблетку из своего пакета и притянул Эштона, целуя его.
Тот с готовностью ответил на его поцелуй, закидывая свои руки ему на шею.
— Давай закончим здесь и пойдем в зал. Хочу расслабиться.
Барри с улыбкой отстранился, закрывая ноутбук и направляясь к выходу. По такому случаю можно было даже составить Эшу компанию на танцполе.
— Пойдем. Отметим твой первый заработок.
Триумфом свою адекватную съемку в порно Эштон не считал, но все же усмехнулся, направляясь вслед за Барри. Ночь снова забирала его в свои объятия.
А потом следующая и следующая, и еще одна.
Лотос поглощал Эштона, не выпуская из своих лап. Как не выпускал и Барри.
Со временем парень научился вести себя перед камерой правильно, не смотреть в объектив, трахать самого себя чужим членом и выгибаться со стонами.
Барри определенно это нравилось, потому-то его гонорар и вырос.
И Эштону нравилось. Клубно-наркотическая пучина заставляли его падать на дно бездны, по утрам карабкаться наверх, а потом снова падать.
Каждый вечер, каждую ночь, каждый час, что Эштон себя чувствовал адекватно. Дело уже не заканчивалась кокаином и другой легкой синтетикой. Он не смог устоять перед возможностью героина, уколов в вену и невообразимого кайфа.
И Барри всячески потворствовал его увлечениям, встречая у дверей Лотоса, провожая на выход и снабжая веществами в процессе. Бесплатно, платно и за натуру.
— Хей, парень! — в этот раз Барри был гораздо более веселым, чем обычно. В пальцах был явно не первый стакан алкоголя, в зрачках плескалась не первая доза кокаина. — Знаешь, какой сегодня день?! День послать весь мир НАХУЙ!
Нельзя было понять, злость это или радость. Барри достаточно упоролся, чтобы подтереться любым к тому поводом. Это было ему не свойственно, но самого Лонгстейра это совершенно не волновало.
— Составь мне компанию, Эш!
Эштон заржал с ним за компанию. Он уже успел принять свою дозу дома, чтобы стать более дееспособным. В жизни он выглядел не так выгодно, как на роликах — слишком бледный, слишком худой и костлявый, с темными кругами под глазами. Вряд ли кого-то из зрителей заинтересовал его настоящий вид, без правильного освещения и выгодных ракурсов, где его кости смотрелись привлекательно, а не ужасающе.
— Я смотрю, тебе весело, — хмыкнул Эштон, опрокидывая в себя стопку текилы. — Я бы составил тебе компанию, но у нас съемки. Ты с нами?
— Обойдетесь без меня, — отозвался Барри, вливая в себя все содержимое стакана. Он был не очень адекватен, прыгал в интонациях, а временами будто выпадал из разговора и реальности.
— Нужно же вам отрабатывать свои гонорары? Нахер я б платил, если вы сами не в состоянии все сделать… Шагай! Давай, — рвано послал парень Эштона, махнув рукой в сторону. — Тебе, кстати, давно пора записать несколько соло-роликов. Вали уже! — гоготнул он.
— Раз так, не хочу вообще ни одну знакомую рожу видеть. Пойду в угол новичков, ага. Надо приобщать к движению.
Эштон зацепил его за запястье и развернул к себе. В Барри было что-то совсем не так.
— Сколько ты принял, Барри? — спросил он, вглядываясь ему в глаза. Но в свете разноцветных бликов было ничего не понять. — Сколько? — пальцы сжали руку сильнее.
Парень высвободил свое запястье и закинул руку на плечо Эштона. Послышался смех.
— Я принял достаточно, чтобы мне было лучше, чем тебе, понял? — Барри потрепал Эша по волосам и с дурной улыбкой отлепился от парня, показывая затем ему “фак”. — Лучше. Чем. Тебе. Понял? Лучше, чем любому здесь. Но ты можешь присоединиться. Да. Только закончи… Ну, ты понял.