— Уж коли зашла речь об охранном отделении, то в его арсенале, помнится, были не только методы подрыва изнутри, но и создание целых организаций, работающих в нужном направлении…
— Не беспокойтесь, с этим у нас тоже все в порядке. Когда в начале 80-х годов любители рока заполонили ленинградскую эстраду, по инициативе КГБ был создан в городе рок-клуб. С единственной целью: держать это движение под контролем, сделать его управляемым.
— Скажите, а приходится ли органам КГБ испытывать какие-либо материальные затруднения?
— Нет, подобных проблем у КГБ никогда не было. Я не могу назвать вам сумму нашего бюджета, но поверьте: и рублей, и долларов мы получаем из государственной казны столько, сколько попросим.
— А кто утверждает бюджет КГБ?
— В ЦК партии, причем на уровне высшего руководства.
— Численность органов КГБ вы тоже назвать не имеете права?
— Да, но могу сказать, что она огромна и совершенно несоизмерима с уровнем внешней опасности или угрозой государственной безопасности внутри страны. В одном лишь центральном аппарате в Москве, насколько мне известно, работает гораздо больше людей, чем во всей системе ЦРУ и ФБР вместе взятых.
— Действительно ли в КГБ заведены досье чуть ли не на каждого человека?
— Досье — это термин из шпионских кинофильмов. А вот то, что на миллионы советских и иностранных граждан существуют материалы, это правда. Они группируются в определенных "делах". И я мог бы перечислить сейчас добрую сотню известных всей стране людей, на которых собраны такие "материалы". Эта практика началась еще в 1918 году.
— Осуществляет ли КГБ подслушивание телефонных разговоров?
— Законом это запрещено. Но я, будучи первым заместителем начальника ленинградского КГБ, мог санкционировать прослушивание любого телефона. Но должен заметить, что дело это достаточно дорогостоящее.
— А может ли кто-нибудь, ну, скажем, обком партии, попросить КГБ подслушать чей-то телефон?
— Однажды ко мне обратился с такой просьбой секретарь Ленинградского обкома. Я ему тогда отказал. Но не исключаю, что в других местах могут пойти навстречу…
— Существует ли в КГБ практика политических убийств?
— Не знаю, как сейчас, но некоторое время тому назад еще существовала.
— Простите за прямоту, а вам самому в бытность резидентом приходилось осуществлять или планировать подобные операции?
— Я знал о них…
— Скажите, а существуют у нас в стране зоны, закрытые для КГБ?
— Мне, по крайней мере, известна только одна такая зона: запрет на сбор и хранение любой негативной информации на номенклатурных работников. Когда я, скажем, работал в Ленинграде, у меня был специальный список этих лиц: секретари обкома партии, председатель Ленсовета и его заместители, даже, кажется, секретари обкома комсомола туда входили. В общем, вся руководящая верхушка…
— А от кого исходил этот запрет?
— Я, кажется, уже упоминал в нашем разговоре, что единственная организация, которая может давать какие-либо указания КГБ, — это ЦК партии. Я в данном случае не знаю, как точно именуется соответствующий документ, подписанный на Старой площади — секретная инструкция или закрытое постановление, — но в КГБ он трансформирован в служебную инструкцию. Там сказано, попытаюсь по памяти воспроизвести: запрещается проводить любые оперативные мероприятия в отношении… И дальше идет перечень должностей. Затем: в случае получения негативных материалов в отношении этих лиц они должны уничтожаться немедленно на месте. То же самое, если подобные материалы попадают к нам косвенным путем. Ну, например, если на магнитозаписи телефонного прослушивания случайно проскакивает хотя бы упоминание о таком лице, то это место на пленке должно быть немедленно стерто. Поэтому мне очень смешно было читать сообщение Прокуратуры СССР о том, что по заявлениям Гдляна и Иванова о высокопоставленных взяточниках она произвела дополнительную проверку и не обнаружила никаких подтверждающих материалов. Да не могла она их обнаружить, их в природе просто не существует. В свое время Н.С. Хрущев заявил, что органы встали над партией и это недопустимо. Верно, но с одним небольшим уточнением. С тех пор из-под контроля органов выведена не партия, а лишь ее руководящий аппарат.
— Применяет ли КГБ те формы работы с политическими противниками, о которых вы упоминали, в отношении нынешнего депутатского корпуса?
— Когда дело касается структур, оппозиционных КПСС, то тут, по крайней мере до последнего времени, все ограничения снимались. Не важно, что это: межрегиональная депутатская группа или какая-нибудь неформальная молодежная организация. Не важно, кто этот человек: член Верховного Совета СССР или рядовой колхозник. В ход может пускаться весь имеющийся арсенал, все, что способно дискредитировать и опорочить людей, ведущих себя не так, как кому-то бы хотелось. Я уж не говорю о дискредитации Ельцина и Гдляна. Незадолго до I съезда народных депутатов СССР на одном из закрытых совещаний в КГБ руководством давались по этому поводу прямые установки…