— Смотри там, Денька, не посрами, а то Сашка меня разлюбит.
Денисия сестру успокоила:
— Как же, разлюбит. Он однолюб. Раз втрескавшись, будет всю жизнь любую тебя обожать, хоть модную, хоть затрапезную.
Зойка довольно рассмеялась:
— Здесь ты права, но все же сходи в салон косметический, маникюр сделай, педикюр. Да, — спохватилась она, — ты челку себе отстригла?
— Нет еще, потом отстригу, — сердито пробурчала Денисия, не терпевшая челок.
Зойка забеспокоилась:
— Забудешь потом. Ты же у нас деловая. Замотаешься и попрешься на свидание без челки. Сашка мигом расколет тебя.
— Да нет, не расколет, не забуду я, — возразила Денисия, но Зойка оказалась права.
Чуть так и не вышло. Ведь каждый день Александра ждала, вздрагивала от каждого звонка — это Зойка, вот-вот скажет: «Приехал!» Костюм из химчистки висел на гвоздике на двери на вешалке, сапоги от сапожника стояли под ним, с набойками, до блеска начищенные. Денисия в прохудившихся ветеранах-кроссовках «чапала» по морозу, лишь бы не трогать эти обновленные сапоги…
Готовилась-готовилась, и вот — Сашка приезжает, а она не готова. Зойка примчалась с проверкой и ужаснулась: «Нет челочки!»
Сразу шум подняла, сразу в крик:
— Хочешь нас разлучить? Подставить меня? Еще на свидание припрись и скажи: «Я — Денисия, пришла вместо Зойки. И не в первый раз так делаю, вру, обманываю, цирк устраиваю». Извергиня ты! Извергиня! — набросилась Зойка на сестру с кулаками.
— Да ладно тебе, — отбивалась Денисия. — Большие дела, сейчас отчекрыжу. Ты сама уж несколько лет как не носишь этой дурацкой челки, а все требуешь от меня.
— Да, не ношу, — согласилась Зойка, — но Сашка об этом не знает. Он меня с челкой любить привык. Сейчас же покажи, в чем пойдешь, — потребовала она.
Денисия показала; Зойка снова в крик:
— Костюм?! Да разве же я надену костюм на свидание? Да еще потертый такой!
— Знаю, ты в бальном платье попрешься, — усмехнулась Денисия, — но бальных платьев нет у меня, да и Сашка их не одобряет. Вернется к себе на войну и будет душу на части рвать: как там моя Зоенька, не метет ли хвостом? В разные стороны. Ишь в каком наряде ко мне приплыла. Видать, поклонников у нее тьма-тьмущая.
Зойка ударилась в размышления, нервно сунула ноготь в рот, но, вспомнив про маникюр, одумалась и внимательно его осмотрела: не поцарапала ли? Убедившись, что не поцарапала, удовлетворенно хмыкнула и согласилась с Денисией:
— Ты права, нельзя наряжаться. Скромность украшает. Хотела тебе мою шубу дать, но не дам. Иди в своем старом пальто. Так надежней.
Потом они стригли Денисии челку, затем о детстве своем поболтали, о шалостях, матушку помянули, всплакнули…
А потом Зойка домой упылила, взяв с Денисии слово, что перед свиданием та непременно к ней забежит. Очень хотела Зойка со стороны на себя поглядеть, на ту, на прежнюю, да и дать заодно сестренке последнее наставление: как стоять, как хихикать, как кокетничать…
Будто бы в первый раз. Все равно Денисия делала все по-своему, но Сашка Зойку не разлюбил. Обожал ее, несмотря на то, что была Денисия на свиданиях вовсе не Зойкой, а самой собой — конечно, если не учитывать дурацкой челки.
Но что такое челка? Только портит лицо. Именно поэтому в глубине души Денисия надеялась, что Сашка любит ее, что ее принимает за Зойку. Впрочем, это были мечты.
На следующий день, как договорились, Денисия ждала от Зойки звонка. Александр должен был звякнуть ей и конкретно назначить встречу: место-час-день, а уж Зойка — Денисии все передать. И она передала:
— Денька, прямо сегодня, в четыре часа, у памятника…
— Ты с ума сошла! — запаниковала Денисия. — Почему так поздно предупреждаешь?
— А я чем виновата? — начала оправдываться Зойка. — Он с поезда мне позвонил: «Уже еду, приеду — сразу к тебе».
— Ясное дело, в этом весь Сашка, но ты-то, ты!
Не могла, что ли, встречу на завтра перенести?
— Не могла! Он в Москву всего на четыре часа!
— О, боже!
Денисия бросилась собираться: мыть волосы, красить ногти, глаза…
Про Степку (с ее чебуреками) вспомнила в последний момент. Какое свидание? Как раз в это время должна Денисия тележку за Степку катать по городу.
Не продаст пирожки — выгонит Степку хозяин. Останется дурища без денег и без работы.
«Что делать? Что делать?» — Денисия заметалась.
Оставалось одно: положиться на великодушие хохлушки. Нарядная Денисия помчалась к Зинаиде:
— Выручайте, пожалуйста!
Вредная Зинаида, ехидно прищурившись, пристально глянула:
— А ты куда?
— На свидание.
— Что ж раньше не предупредила?
— Сама только что узнала. Он всего на четыре часа в Москву приезжает.
— Откуда?
— Из Чечни.
Зинаида усмехнулась:
— Поэтому принарядилась?
Денисия виновато пожала плечами:
— А куда деваться?
— Правильно сделала, — одобрила Зинаида. — Привыкла Ахрюткой ходить, а теперь я вижу, что ты красавица.
Денисия замахала руками:
— Какая там красавица, вот Зойка — это да! Настоящая красотка!
— Тю-ю, вы же с ней близнецы, — удивилась хохлушка.
— Оно-то так, но Зойка нас всех красивей.
— Скажешь тоже…
— Да-да, это потому, что вы Зойку нашу не видели…
— Да все я видала, — пошло заржала Зинаида и спохватилась:
— Ладно, некогда мне здесь лясы с тобой точить. Раз дело такое — на работу пошла собираться.
И она удалилась, игриво напевая: «Ах, Зоя-Зоя-Зоя, кому давала стоя.., колечко золотое…»
Вздохнув с облегчением, Денисия помчалась к сестре. Зойка, придирчиво взглянув на нее, все сразу забраковала:
— И глаза я крашу не так, и губы не те…
— Черт с тобой, топай сама к нему на свидание, — рассердилась Денисия.
— Ладно, сойдет, — мигом пошла на попятную Зойка. — Ты, главное, это, смейся побольше. Уж больно ты, Денька, серьезная. Сашка не любит таких.
Я всегда хохочу, что бы он ни сказал.
— Знаешь ты, каких он любит, — проворчала Денисия и подумала: «Как же, стану я ржать без причины. Дуру нашла».
Уже прощаясь, Зойка забеспокоилась:
— Денька, ты что, с ним целуешься?
Та зло пошутила:
— Нет, в карты режусь и водку жру.
— Правду скажи, целуетесь?
— Конечно, я же при нем за тебя.
— И как?
— Да взасос, как еще парень с девкой целуются?
Зойка схватилась за голову:
— Мама моя дорогая! А если в постель потянет тебя?
— Сразу дам.
— Что дашь? — растерялась Зойка.
— А все, чего ни попросит, — злорадно сообщила Денисия, с сожалением понимая, что Сашка совсем не такой.
Не попросит. Вбил себе в голову, что у них с Зойкой чистая любовь: до женитьбы ни-ни. Как только Зойка выкручиваться собирается? Того и гляди, на первую брачную ночь отправит Денисию роль девственницы играть. Это как раз ее, Денисии, роль, чего никак не скажешь про Зойку.
А она, услышав признание, с кулаками набросилась на сестру:
— Ах, дашь! Дашь ему?! Вот ты какая! На! Получай! Получай!
И била так больно. Обиделась Денисия: дождалась наконец благодарности.
— Иди ты к черту! — заплакала она и, оттолкнув Зойку, умчалась. — Никуда не пойду!
— Как не пойдешь? — растерялась та, мгновенно одумываясь:
— Денька! Вернись!
— Не вернусь!
— А сюрприз у меня!
— К черту сюрприз!
— Денька, остановись! — рискованно перевесившись через перила, взмолилась Зойка на весь подъезд. — Я просьбу твою выполнила!
Денисия замерла и, запрокинув голову, уставилась на сестру:
— Какую?
— Приглашение на прием к послу Франции у банкира выклянчила, — прошептала Зойка.
— Что?
— Вместо меня ты пойдешь…
— Когда? — с трудом скрывая восторг, спросила Денисия.
— Вернешься, скажу.
Мгновенно забыв обиду, Денисия вернулась и услышала от сестры:
— Завтра.
— Зойка, ты самая лучша-ая! — взвизгнула она.
И это была правда. Знает Зойка, чем угодить сестре…