Где я мог видеть его раньше!? Готов поклясться, мы однажды встречались! Мимолетно, кратко, но встречались!
— Ты мертв! — воскликнул взбудораженный Конан.— Уходи обратно, в пустоту!
— Вспомни,— пророкотал темноглазый,— Ты видел строки моего послания. Там было написано: «...до встречи в будущем или прошлом, в этом мире или в другом, в жизни или в смерти...» Я пришел увидеть тебя в смерти.
Меня внезапно осенило. Достаточно было произнести несколько слов, которые увековечены мною в последних главах «Синей хроники»! Письмо Тот-Амона, пересланное Конану после событий Мятежа Четырех! Нагловато-самоуверенное послание, подписанное самым выдающимся и, увы, наиболее бесчеловечным магом, какого видела история современного мира! Стигиец пообещал никогда не уходить с дороги киммерийца, всегда быть рядом, неподалеку, стоять за спиной днем и ночью, в будущем или прошлом, в зримой вселенной или в иной... Маг выполняет клятву.
Неужели Конан не завершил шесть лет назад свою миссию, и тогда, в пределах Черных королевств, Тот-Амон не нашел вечного успокоения? Быть не может, варвар мне клялся всем святым, что стигиец мертв и никогда не вернется!
— У тебя замечательный сын,— молвил тем временем внезапно воскресший Тот-Амон, зыркнув на Конна. Наследник, к его чести, выдержал нелегкий испытующий взгляд. Колдун отвел глаза первым,— Конан, ты добился очень, очень многого...
— Убирайся! — рявкнул киммериец.— Ты умер шесть лет назад, и ничто не вернет тебя под солнце! Ты — морок, видение, призрак! Пошел прочь, иначе заново познакомишься с моим клинком!
— Ты хотел отдать долги,— невозмутимо, не обращая никакого внимания на ярость короля, сказал Тот-Амон.— У тебя есть долг и передо мною.
— Это кто такой? — шепнул Ротан, но я лишь отмахнулся. Мысли текли беспорядочно: мертвое не может воскреснуть, кости стигийца давно ли шились плоти, и оскаленный череп смотрит в небытие проваленными глазницами. Однако сейчас Тот-Амон рядом и выглядит вполне живым. И это никакой не призрак — его одежда настоящая, шуршат складки золотой парчи, хлопает на ветру плащ. Я даже чувствую его запах, похожий на едва различимый, неприятный аромат слежавшейся кожи.
— Ты мертв,— убежденно и медленно повторил Конан, демонстративно убрав ладонь с рукояти меча.— Я не стану бороться, с тем, чего не существует.
— Думай, как знаешь,— хладнокровно пожал плечами маг.— Не вижу смысла тратить время на доказательство противоположного. Только потому, что ты не можешь понять одной простой истины — жизнь и смерть неразличимы. Это лишь две частицы вечного бытия.
— Тогда говори, зачем явился,— голос Конана внезапно принял примирительно-безразличный оттенок.
— За долгом.
— Все долги я тебе отдал. С лихвой.
— Нет. Остался последний и главный. Ты отнял у меня земную жизнь, заставив покинуть этот мир. За убийство, по уложениям любых эпох и любых народов, положена вира. Она не была условленна, а посему — я вправе виру назначить. Итак, ты решишь сам, какое возмещение будет отдано за жизнь Тот-Амона. Но не будь скрягой, варвар. Я даю тебе возможность искупления. Искупления одного-единственного убийства из многих, совершенных тобой. Как знать, может быть, в бесконечности, где заканчиваются все пути, это склонит чашу весов в твою пользу. Подумай хорошенько, Конан. Тебе дать время на размышление? Хорошо. Я подожду. Недолго... Посижу вот там, на валуне.
Тот-Амон шагнул к здоровенному камню, показывавшему бурую плоскую голову из травы, и уселся. Смотрел он на небо, исполосованное прозрачными облаками, и почему-то улыбался.
Мы остались на месте. Ротан с Конном выглядели обескуражено, а варвар задумчиво.
— Интересные дела творятся... — наконец сказал Конан и обратился ко мне.— Будут достойные внимания соображения о происходящем?
— Если это очередная шуточка Тицо, то ему очень сильно изменило чувство юмора,— начал я, понимая, что возвращение старинного врага киммерийца вполне могло быть проявлением невероятных способностей Хозяина Небесной горы. Тицо был великим мастером перевоплощения.— Его проделка, не иначе.
— А если нет? — вдруг поднял глаза Конан и посмотрел загадочно,— Я заметил странность. Тицо не вылезает из Ямурлака со времен нашей победы над Зеленым огнем, то есть немногим меньше трех десятилетий. А это... этот... Тот-Амон выглядит таким, каким я его запомнил во время нашей последней встречи в Черных королевствах шесть лет тому. Не моложе. Хозяин просто не мог видеть стигийца настолько состарившимся. Значит...
— Значит, это действительно Тот-Амон,— закончил за отца Конн и подозрительно посмотрел на мага, щурящегося на солнце.— И в то же время это просто невозможно!
— Я говорил то же самое, когда Просперо предложил свергнуть Нумедидеса...— озадаченно вздохнул Конан,— Он просит виру? Но что я могу отдать?
— Двинуть мечом по черепу,— несвоевременно брякнул разгорячившийся Ротан, но я его одернул. Не мешай, мол.
— Простое решение — не всегда верное,— тихо сказал король.— Тот-Амон никогда ничего не делал, не подумав стократ, не взвесив все «за» и «против». Если он все-таки неким чудом вырвался из Небытия, куда я его отправил, и пришел за возмещением, значит — ждет чего-то особенного, необычного. И единственно правильного.
Недаром колдун предложил мне самому выбрать виру. Не сомневаюсь, он ждет ошибки с моей стороны. Однако ошибки не будет!
Конан резко повернулся на каблуках и шагнул к стигийцу. Маг бесстрастно воззрился на короля. Мне почудилось, что бездонные расселины зрачков Тот-Амона слегка запульсировали.
— Что же ты готов отдать мне в обмен за жизнь?
Варвар излюбленным жестом отбросил волосы со лба. Посмотрел на стигийца глаза в глаза.
— Прими мое прощение,— веско и тяжело сказал Конан.— Я прощаю тебе все. Все плохое, что ты сделал мне, моим друзьям и моей стране. Я не хочу больше видеть в тебе врага. Но и не назову другом. Прими мое забвение и безразличие. Ты доволен вирой?
Тот-Амон от неожиданности на мгновение замер, потом медленно, осторожно встал. Маска лица не изменила небрежного выражения, но во взгляде промелькнуло что-то похожее на обычные человеческие чувства. Нечто очень напоминающее понимание и облегчение.
— Благодарю,— стигиец слегка поклонился.— Возмещение достаточное. За мою смерть уплачено. И еще: боюсь, впредь мы никогда не увидимся. Я забираю обратно обещание вечно стоять на твоем пути, Конан. Моя дорога ведет в противоположную сторону. Прощай.
Конан наклонил голову в ответ, а Тот-Амон, не удостоив остальных даже кивком, запахнул плащ и направился по тропе прочь от поляны.
Через несколько мгновений его черная тень исчезла за стволами деревьев, и только отдаленно постукивали подошвы сапог по камням. Вскоре и этот звук утих.
— Фф-у-у... Иногда я сам себе удивляюсь,— варвар утер пот со лба.— Да еще десяток лет назад я и подумать бы не мог о таком окончании нашей старой вражды. Парни, только никому не рассказывайте об этом — меня засмеют!
— Откуда ты знал, что надо сказать? — я подбежал к Конану и едва не вцепился в воротник королевского колета.— Это выглядело... Просто как божественное наитие!
— Возможно,— согласился киммериец.— Слова сами на язык попали. И в конце концов, разве можно бесконечно воевать с покойником? Однажды следует остановиться. Надеюсь, колдун, если это на самом деле был именно он, и сам кое-что понял. Не мог же Тот-Амон быть до конца испорченным человеком? Может быть, он маму любил... — Конан весело фыркнул,— Кажется, сегодня стигиец впервые сумел преодолеть гордыню. Но ради чего? Зачем ему требовалось мое прошение?