Это был мальчик, по крайней мере, так показалось, пока я пыталась его рассмотреть в просветах между людьми. Маленький и худой, с бледной кожей и в изодранной одежде. Они жестоко пинали его, смеясь над его болью, когда он сжимался.
— Ты грязь! — кричал мужчина 35–40 лет. — Мусор! Надо было тебе оставаться там, откуда ты пришел!
Мальчик закричал, издаваемый им звук едва ли можно было назвать человеческим, высокочастотный вопль пронзил воздух, словно молния. Нормальный человек так кричать не мог.
— Чёрт, — прошептала я, у меня выбило весь воздух из легких.
Он не был ребенком, больше не был. Он был Духом, вся его сущность сейчас была сосредоточена только на одном, одержима только одним — найти как можно больше магии. Таково было проклятие Восприимчивых, мы обладали магией потому, что впитывали ее. И если мы не справлялись с ней, то становились ничем иным, как сосудами для ее нужд.
— Лиам.
Он просто кивнул, наблюдая за ними напряженным, но больше ничего не выражающим взглядом. Может быть, он думал о Грейси, когда смотрел на этого мальчика, которому было не больше одиннадцати-двенадцати лет. Это ребенок потерял свою жизнь по вине магии, другим путем, но все же потерял ее.
Лиам вытащил ключи из кармана и протянул их мне.
— Возьми грузовик. Езжай сюда на угол и включи фары.
— Это их ослепит, — произнесла я, поняв его задумку.
— На миг, но все же. Трусы, как и всегда, думаю, парочка попытается сбежать, а остальные останутся, так как уже довольно агрессивны и готовы к драке.
— Это может быть та же самая группа, на которую натолкнулся Малахи. И тогда они должно быть уже в бешенстве.
— Они могут быть не одни. Я не хочу стрелять в них, даже несмотря на то, что они безнадежные придурки, но буду, если придется. А так, нам придется уложить их всех и дожидаться Сдерживающих. В грузовике есть хомуты.
— Закупился после лагеря Кутюри, да?
— Мне показалось это мудрым решением. Принеси их с собой.
Я кивнула.
— Если у тебя получится отогнать их от Духа, и он почувствует меня, то двинется ко мне.
По правде говоря, он попытается меня атаковать. Он должен почувствовать магию, которую я уже успела впитать, и захочет ее получить. Он был маленьким, но мог быть довольно сильным и, скорее всего, таким же жестоким, как и те люди, что напали на него, но не по своему выбору.
— Ты сможешь с ним справиться? Мы должны задержать их здесь до того, как появятся Сдерживающие.
— Сдерживающие?
Лиам указал на мигающий зеленый огонек на столбе посередине квартала.
— Они уже получили сигнал. Бедный маленький ублюдок бродил по окрестностям с рабочим монитором.
— А камеры могут быть так далеко от Кабильдо?
— Обычно нет. Мониторы дешевле и для них не нужен персонал, постоянно отслеживающий каждый район Нового Орлеана. — Он снова посмотрел на меня. — Сдерживающие не смогут прибыть сюда быстро, у них для этого недостаточно людей. Но в итоге они здесь появятся.
То есть, он имеет в виду, что мне не стоит делать ничего из того, за что меня могут арестовать.
— Я могу держать себя в руках, — заверила я его. — У тебя есть набор с транквилизатором?
Это был самый простой вариант, чтобы удержать Духа от того, чтобы он не навредил сам себе или еще кому-то.
— Тоже в бардачке.
Дух снова закричал.
— Иди, — сказал Лиам, и я побежала обратно к грузовику, забралась внутрь и завела его.
Я вывернула на улицу и медленно поехала за угол, а когда послышался звук выстрела, резко выехала и зажгла фары, освещая мужественный силуэт Лиама.
— Ты друг или враг? — спросил мужчина, вышедший вперед остальных. Он был высоким и худым, с бледной выбритой головой.
Двое других схватили Духа. Еще одна пара выглядела испуганной. Мудрое решение с их стороны.
— Ни то, ни другое, — ответил Лиам. — Я охотник за головами, и он принадлежит мне.
Этот член Ревейона сделал шаг вперёд, уперев руки в бока.
— Мне насрать, кем ты там себя считаешь. Мы Ревейон. Мы очищаем город от такого мусора, как он. А так как ты получаешь от этого прибыль, и от такого мусора как ты тоже.
— Ты знаешь хоть одного охотника за головами? Знаешь, с каким дерьмом нам приходиться иметь дело? С какой хренью мы способны справиться?
Голос Лиама стал жестким и холодным. У охотников за головами была репутация засранцев, и он не был исключением.
— У меня есть люди и оружие, — сказал мужчина. — И если ты умен, тебе бы лучше убраться отсюда.
Двое его друзей вышли вперед, показывая пистолеты, заправленные за пояса.