@importknig
Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".
Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.
Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.
Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig
Бранко Миланович
«Видение неравенства: От Французской революции до конца холодной войны»
Пролог
Цель этой книги - проследить эволюцию представлений об экономическом неравенстве за последние два столетия на основе работ некоторых влиятельных экономистов, чьи труды можно интерпретировать как прямо или косвенно касающиеся распределения доходов и неравенства доходов. Это Франсуа Кесне, Адам Смит, Давид Рикардо, Карл Маркс, Вильфредо Парето, Саймон Кузнец и группа экономистов второй половины двадцатого века (последние пользуются общим влиянием, хотя по отдельности не имеют такого культового статуса, как предыдущие шесть). Это книга об истории мысли в одной важной области, которая раньше занимала видное место, затем была затмена, а недавно вновь вышла на передний план экономической мысли.
При написании этой книги я использовал не совсем обычный подход. Поскольку знание того, как я подошел к решению этой задачи, имеет большое значение для понимания того, что последует далее, следует с самого начала посвятить несколько абзацев характеристикам, которые делают эту книгу отличительной. К ним относятся: пристальное внимание к распределению доходов; попытка представить идеи с точки зрения каждого мыслителя; хронологическое упорядочивание рассматриваемых концепций; безразличие к нормативным взглядам различных мыслителей на неравенство; использование определенного стандарта (моего собственного изобретения) для выделения из моря проведенных исследований неравенства тех, которые действительно важны. Рассмотрим их по очереди.
Упор на распределение доходов. Каждая глава посвящена одному мыслителю, чьи труды (часто объемные) охватывают множество тем, но цель состоит в том, чтобы извлечь только их взгляды на распределение доходов и рассмотреть, какие конкретные ответы они дают на основные вопросы неравенства. Это такие вопросы, как: Как определяется заработная плата? Существует ли конфликт между прибылью и рентой? Как будет меняться распределение доходов по мере развития общества? Будет ли прибыль или заработная плата иметь тенденцию к росту или снижению?
Естественно, это означает, что другие темы, затронутые этими мыслителями, вообще не рассматриваются. Каждый из авторов создал внушительный объем работ; можно легко увлечься и провести всю карьеру, изучая их и комментарии к ним. Если мы просто посмотрим на их труды, то они окажутся грандиозными (за исключением Рикардо, чей труд был относительно ограничен, если не учитывать его письма, и который умер молодым). Работы Маркса, о чем свидетельствует продолжающаяся сага проекта MEGA (Marx-Engels Gesamtausgabe), насчитывают около 120 запланированных томов, уменьшенных по сравнению с предыдущими 164. Собрание сочинений Парето в его многочисленных вариантах почти столь же огромно, и даже идеи Адама Смита заполняют многие тома, несмотря на то, что его неопубликованные работы и переписка были сожжены по его приказу после его смерти - отчасти из-за публикации заметок, сделанных его студентами (опубликованных как "Лекции по юриспруденции"). Случай Кесне интересен еще и тем, что его писательские отношения с Мирабо напоминают отношения между Марксом и Энгельсом: нелегко определить, где заканчивается вклад одного автора и начинается вклад другого. Собственные и совместные работы Кеснея, особенно если учесть анонимные тексты, опубликованные его "школой", вероятно, превышают две тысячи страниц. А Кузнец писал более пятидесяти лет, и за это время его вклад был чрезвычайно разнообразен: от определения национальных счетов до роста и распределения доходов, демографии и экономического развития.
Если историк мысли будет заниматься трудами Адама Смита, Маркса или Парето, охватывающими политологию, философию, социологию, эпистемологию, экономику, антропологию и даже психологию, он будет стремиться рассматривать их во всей полноте, обсуждая все или большинство этих тем в качестве генералиста. Историк экономической мысли может сосредоточиться на экономических темах (как это делал, например, Шумпетер) или более узко - на экономических темах, рассматриваемых с неоклассической точки зрения, как это сделал Марк Блауг, оставив без внимания социологические тома Парето или философию Маркса. Но я игнорирую все части работы автора, какими бы важными они ни были, которые можно логически отделить от того, что он может предложить по распределению доходов.
Например, для трудов Маркса о распределении доходов, эволюции заработной платы и тенденции нормы прибыли к падению не имеет значения, что он также придерживался трудовой теории стоимости. Тех же взглядов на эти темы могли придерживаться и другие люди с другими теориями стоимости (что, собственно, и происходило). Трудовая теория стоимости Маркса, безусловно, важна для понимания его концепций прибавочной стоимости, эксплуатации и отчуждения. Она повлияла на взгляды его многочисленных последователей относительно справедливости распределения доходов при капитализме. Но, как я объясню ниже, я не рассматриваю здесь нормативные взгляды на неравенство доходов. Его теорию стоимости можно рассматривать совершенно отдельно (то есть в стороне) от обсуждения сил, которые, по мнению Маркса, влияют на распределение доходов между классами.
Таким образом, существует множество интересных экономических тем, которые остаются за рамками этой книги. Например, расширение Парето работ Вальраса (с некоторыми изменениями) в рамках общего равновесия не имеет никакой видимой связи с его теорией распределения доходов. (Я, однако, связываю эту теорию с тем, с чем она может быть связана: с его социологическим взглядом на циркуляцию элит). Точно так же знаменитый оптимум Парето логически отделим от его теории распределения доходов. Хотя это действительно утверждение о перераспределении, и оно часто используется в дискуссиях о перераспределении через налоги и субсидии, это, по сути, нормативное утверждение (появляющееся или маскирующееся под видом позитивизма).
Одним словом, авторы, чьими идеями наполнена эта книга, возможно, и не думали (на самом деле мы знаем, что они не думали), что изучение распределения доходов между классами или отдельными людьми является самой важной частью их работы. Они также не представляли себе распределение доходов так, как мы видим его сегодня. Но все они включены в книгу по одной и той же причине: как , так и оказавшие большое общее влияние на экономику, они внесли свой вклад в понимание распределения доходов.
Изложение с точки зрения каждого автора. При изложении идей в этих главах я придерживаюсь собственной точки зрения каждого мыслителя (за одним существенным исключением, о котором речь пойдет ниже) и привлекаю критический анализ лишь в той мере, в какой он помогает прояснить их теории. Я стараюсь воздерживаться от критики недостатков и упущений, которые стали очевидны только в ретроспективе. Мое внимание сосредоточено на том, является ли подход последовательным в контексте других взглядов автора, а не на том, например, предсказал ли Кесне, как Революция изменит распределение доходов во Франции, или объясняет ли его работа уровень неравенства доходов в США сегодня. Такие абсурдные примеры полезны для того, чтобы показать, насколько неразумно оценивать работу с точки зрения настоящего: Кесне никогда не ожидал, что произойдет Революция, а тем более раздача земли крестьянам, поэтому отвергать его взгляды на распределение доходов в свете того, что произошло через тридцать лет после его написания, было бы легкомысленно, несправедливо и бессмысленно. Еще более бессмысленным было бы отвергать взгляды Кеснея на распределение доходов, потому что он не смог предвидеть рост доли верхнего одного процента населения США в XXI веке.
Моя цель - почти "быть" тем мыслителем, о котором идет речь, видеть мир, насколько это возможно, с его точки зрения, а не критиковать его за проблемы или упущения в его работах (если только эти упущения не являются логическими ошибками или упущениями в его собственной системе) или подвергать его предсказания детальному анализу. Конечно, иногда я делаю и то, и другое, и все чаще это происходит с мыслителями, более близкими к современности, как, например, с Парето и Кузнецом. Но я делаю это только тогда, когда необходимо представить более острый взгляд на распределение доходов, чем это, возможно, сделал автор, или подчеркнуть некоторые противоречия в его мышлении, или предложить возможные множественные интерпретации. Один из способов осмыслить эту книгу - представить, что каждого из рассматриваемых здесь авторов попросили ответить на один и тот же вопрос: Что ваша работа говорит о распределении доходов в том виде, в котором оно существует в ваше время, а также о том, как и почему оно может измениться?
Исключением из этого общего подхода, предполагающего принятие авторской точки зрения, является критическая позиция, занятая в главе 7, где рассматривается состояние исследований неравенства в социалистических и капиталистических странах в период с середины 1960-х до начала 1990-х годов. Тот факт, что глава 7 объединяет нескольких авторов, отражает суждение о том, что ни один человек того времени как исследователь неравенства не приближается к статусу предыдущих авторов. В то время как в других главах представлен индивидуальный вклад, цель главы 7 иная: объяснить, почему исследования распределения доходов ушли в прошлое в эпоху холодной войны. По сравнению с остальной частью книги, тон главы более категоричен и более критичен по отношению к тому типу экономики, который господствовал как на Востоке, так и на Западе в десятилетия, предшествовавшие концу коммунизма.