Как и у Рикардо, у Маркса есть три основных класса: помещики, рабочие и капиталисты. Как и у Рикардо, именно классовая позиция определяет место человека в распределении доходов. Колаковский, отмечая неприятие Марксом утопическо-социалистической классификации людей, справедливо замечает, что "утопическое деление по богатству совершенно чуждо мысли Маркса". Но Маркс, изучивший историческую эволюцию капитализма гораздо более тщательно и эмпирически, чем Рикардо, и написавший исторические труды и памфлеты, имеет более тонкий взгляд на классовую структуру. Рикардо, стремясь к ясности изложения, рассматривает ее очень упрощенно (и с таким уровнем исторических знаний, который очень трудно определить на основании его трудов).
Три основных класса могут быть разложены на несколько подклассов. В табл. 4.3 сравниваются классовые структуры, представленные в "Классовой борьбе во Франции" Маркса и "Восемнадцатом брюмера Луи Наполеона", со структурой, представленной в "Капитале", т. III. Они практически идентичны. Капиталисты делятся на промышленных и финансовых (коммерческих) капиталистов. Их интересы совпадают при сдерживании заработной платы, но расходятся, как только возникает необходимость раздела прибавочного продукта: "интерес промышленной буржуазии состоит, несомненно, в уменьшении издержек производства, следовательно, в уменьшении налогов... следовательно, в уменьшении государственных долгов, проценты по которым входят в состав налогов" и служат источником дохода для финансовой буржуазии. Вводятся также банкиры; они близки к финансовой или коммерческой буржуазии, но технически не являются ее частью: их доход - это процент на ссуженный капитал, и поэтому он отличается от прибыли, получаемой собственниками. Землевладельцы просто рассматриваются как часть общего класса капиталистов. Это важно, поскольку показывает, что в условиях развитого капитализма помещики как отдельный класс исчезают: они становятся просто другим типом капиталистов, отличительной особенностью которых является то, что их капитал вложен в землю. Иными словами, с развитием капитализма рикардианские аристократы-землевладельцы превратились в простых капиталистов-землевладельцев: "крупная земельная собственность, несмотря на свое феодальное кокетство и расовую гордость, стала полностью буржуазной благодаря развитию современного общества".
Таблица 4.3 Классовая структура капиталистических обществ
Как указано в книге "Классовая борьба во Франции" и "Восемнадцатое брюмера
Как указано в Капитале, том III (источник дохода)
Капиталисты
Финансовая буржуазия
Финансовые капиталисты (прибыль)
Промышленная буржуазия
Промышленные капиталисты (прибыль)
Банкиры (проценты)
Земельные капиталисты (рента)
Самозанятые
Мелкая буржуазия (включает землевладельческое крестьянство)
Мелкая буржуазия (прибыль и заработная плата)
Рабочие (пролетариат)
Безземельные или бедные крестьяне
Крестьяне (наемные)
Рабочие
Рабочие (заработная плата)
Declass é s
Люмпенпролетариат
Люмпенпролетариат
Источники данных: Маркс, Классовая борьба во Франции; Маркс, Восемнадцатое брюмера; Маркс, Капитал, т. III, гл. 52 (последняя и незаконченная глава).
Второй крупный класс у Маркса - это самозанятые, или мелкая буржуазия. Они играли довольно важную роль во многих странах, в том числе во Франции (как мы видели у Кеснея), и присутствовали как в сельском хозяйстве, так и в промышленности. Они не фигурируют у Рикардо, потому что Рикардо был озабочен главным конфликтом - конфликтом между помещиками, капиталистами и рабочими. Однако в любом историческом анализе, будь то анализ Кеснея или Маркса, они играют определенную роль. Самозанятые, в силу своей противоречивой классовой природы (будучи одновременно капиталистами и рабочими), часто колеблются между поддержкой пролетариата и поддержкой капиталистов. Это очень наглядно показано в книге "Классовая борьба во Франции", где самозанятые вначале объединяются с городским пролетариатом, а затем постепенно меняют сторону и присоединяются к силам реакции. В письме к Павлу Анненкову в 1846 году Маркс определяет мелкого буржуа как человека, который "ослеплен великолепием крупной буржуазии и сочувствует страданиям народа. Он одновременно и буржуа, и человек из народа. ... [Он] обожествляет противоречие, потому что противоречие - основа его существования. Он сам есть не что иное, как социальное противоречие, воплощенное в жизнь".
Далее следуют рабочие, которые делятся на две группы: безземельные крестьяне (или, по крайней мере, крестьяне, которые настолько бедны, что должны предлагать свой труд по найму) и пролетарии (или городские рабочие, "наемные руки" в промышленности и сфере услуг). И снова мы видим здесь деление, уже присутствовавшее у Кеснея, а не что-то новое.
Интересы рабочих, как известно, по Марксу, тождественны интересам всего человечества. Это объясняется тем, что, будучи эксплуатируемым классом (последним в истории классовых обществ), их освобождение от наемного рабства зависит от условий, при которых все остальные также будут освобождены от него. Таким образом, рабочие, хотя на практике они могут быть заинтересованы в более высокой зарплате, имеют историческую цель (telos) - отмену всякой эксплуатации, и не имеют собственных классовых интересов. Это отличает их, по мнению Маркса, от буржуазии, которая также стремится к свободе (ликвидация различных правовых сословий), но ее цели на этом заканчиваются. Собственный опыт общения Маркса с парижским городским пролетариатом, как в 1848, так и в 1871 годах, убедил его в их эгалитаризме, который можно интерпретировать именно так, как описано выше. Французский эгалитаризм - это действительно то, в чем писатели, выступавшие против революций, такие как Шатобриан и Токвиль, были согласны с Марксом. Но они не считали такой эгалитаризм желательным.
Крестьянство, по Марксу, - это класс с противоречивыми интересами: оно состоит не только из безземельных крестьян и наемных рабочих, но и из мелких и даже умеренно зажиточных собственников. Маркс не проявляет особой симпатии к крестьянству, которое он называет в "Классовой борьбе во Франции" "классом, представляющим варварство внутри цивилизации", а в "Капитале", т. III, "классом варваров, стоящих наполовину вне общества". Он рассматривает его просто как "класс сам по себе", не способный объединиться и отстаивать свои интересы. В знаменитом абзаце, где он описывает крестьянский класс как "образованный простым сложением равных величин, подобно тому как мешок с картофелем образует мешок с картошкой", Маркс также пишет о "надельных крестьянах", то есть тех, кто получил свои наделы после распределения феодальных земель в результате Французской революции, как об "огромной массе, отдельные члены которой живут в одинаковых условиях, не вступая, однако, в многообразные отношения друг с другом". Он уточняет:
Способ производства изолирует их друг от друга, вместо того чтобы втягивать во взаимное общение. Этой изоляции способствует неразвитость средств коммуникации во Франции, а также бедность самих крестьян. Их поле производства, небольшой участок земли, который каждый из них обрабатывает, не дает возможности для разделения труда и применения науки; другими словами, он закрывает возможность для многообразия развития, разнообразия талантов и роскоши социальных отношений.
Это различие внутри крестьянства в зависимости от размера земельных владений будет многократно повторяться в коммунистических режимах, особенно в Советском Союзе и Китае, независимо от того, использовалось ли оно во благо (земельная реформа) или во вред (угнетение кулачества, коллективизация и создание коммун).
Последний класс, который мы можем назвать деклассированными, - это люди, которые в некотором смысле находятся вне правильной классовой структуры: это люмпенпролетариат, как их обозначил Маркс, но по-другому мы можем рассматривать их как "хронических безработных, нищих или бродяг", как указано в социальных таблицах Англии XIX века. Они не участвуют непосредственно в процессе производства. По Марксу, этот последний социальный (или, возможно, "несоциальный") класс играет роль, когда складываются благоприятные условия и спрос на труд высок. В этот момент его члены вовлекаются в процесс производства, и их роль заключается в том, чтобы сдерживать рост ставок заработной платы, который в противном случае произошел бы. Они становятся "резервной армией труда", обычно безработными, которых капитал призывает оказывать давление на заработную плату, когда экономика (говоря сегодняшним языком) перегрета. Эта идея - что безработица используется капиталистами как инструмент предотвращения существенного роста реальной заработной платы и дисциплинирования труда - является темой, которую Калецки и Лейонхуфвуд впоследствии развивали.
Определение люмпенпролетариата, данное Марксом, признает его городским явлением и не слишком лестно о нем отзывается: "Люмпенпролетариат... во всех городах образует массу, строго отличную от промышленного пролетариата, вербовочную площадку для воров и преступников всех видов, живущих на крохи общества, людей без определенного ремесла, бродяг, gens sans feu et sans aveu [людей, лишенных очага и веры]". Они также могут быть легко наняты для поддержки высшей буржуазии или аристократии, когда правителям нужны толпы для наведения "порядка"." b Маркс безжалостно описывает сторонников Луи Бонапарта как "уволенных солдат, демобилизованных каторжников, беглых галерных рабов, точильщиков, жонглеров, лаццарони, карманников, ловкачей, азартных игроков, скупщики, содержатели беспорядочных домов, носильщики, литераторы, точильщики органов, сборщики тряпок, точильщики ножниц, лудильщики, попрошайки - словом, вся эта неопределенная, беспутная, разгульная масса, которую французы называют "la Boh è me".' "