Накрутивший себя за время ожидания Шевоше обрушил на следователя настоящий поток слов, надо было только направлять его нужное русло. Так что во время допроса Леонардо записывал и лишь изредка задавал вопросы.
После этого Милано в компании группы надзирателей отправился в ателье. «Прочтение» помещения подтвердило догадки таланта.
Покойный Астор жил двойной жизнью. Он покидал свою подсобку поздно вечером не в обносках, в которых работал, но в дорогом костюме. После этого садился на экипаж и уезжал в неизвестном направлении.
Возвращался он назад обязательно с «подарком» для ателье. Новые катушки ниток, отрезы ткани, пуговицы, бижутерия.
И все это потом использовали швеи для одного единственного платья.
– Месье Арман Баннер. Это платье было сшито для его жены, – побледнев, сказал портной. – Они забрали его неделю назад.
Почему-то Милано был совсем не удивлен, когда услышал это имя.
– Я должен был подготовить еще одно, но она слегла с горячкой, и заказ отозвали.
Это многое объясняло. Головоломка стала потихоньку складываться.
Отправив одного из надзирателей в бюро за помощью, Лео опросил остальных работников и проверил документы портного, проигнорировав его причитания. Следователя не интересовали «ошибки» в бухгалтерии, он искал хоть какую-то информацию, но все было бесполезно. Договор никто не заключал, расписок о получении зарплаты не составляли, нигде свой автограф покойный не ставил.
К экспертам по почерку следователь относился скептически, особенно после одного громкого процесса, но лишняя улика не помешала бы.
Успокоив всколоченного владельца ателье, Леонардо покинул его заведение. Экипаж с отделением штурмовой группы к тому моменту уже прибыл.
Картина понемногу складывалось.
Арман Баннер перешел малефику дорогу. Или же обладал необходимой ему вещью.
Напрямую проклинать жену он не стал, вместо этого с помощью ученика превратил ее платье в настоящую машину смерти. Нити, пуговицы, ткань – все это было проклято, каждый предмет. И какой силой обладало заклятье, наложенное на бедняжку, Милано боялся представить.
Вероятно, в качестве переговорщика был отправлен ученик. И Баннер в порыве чувств убил его, или это сделал кто-то из его охранников. Потом парламентарий приказал слугам избавится от тела.
Второй вариант – кто-то из людей депутата вычислили ученика малефика, но что-то пошло не так и пришлось избавляться от его трупа.
В любом случае депутат не рискнул обращаться в бюро напрямую.
Правящая коалиция в общем, и партия «Возрождения», в частности, переживала не лучшие времена и лишние проблемы им были не нужны. От политического и финансового банкрота избавились бы в мгновения окаю Официально – еще до этого скандала.
Одна загвоздка – зачем при этом встречаться с Леонардо и рассказывать ему глупейшую историю про бастарда? На этот вопрос у Милано пока ответа не было. Но только пока.
Естественно, это были только размышления Лео, никаких улик у него не было. Поэтому он собирался просто побеседовать без протокола с уважаемым депутатом.
Зачем тогда нужна штурмовая группа? Просто так, на всякий случай. У Леонардо давно пропало желание лезть грудью на штыки в одиночку. Если попадать в неприятности, то только с хорошо вооруженным отрядом. Конечно, это не всегда получалось, но по возможности следователь старался обеспечить себя «засадным полком».
Благо репутация Лео и его статус неофициального заместителя Мишеля позволяли оформлять все необходимые бумаги задним числом.
Три надзирателя остались наблюдать за домом. Милано, проверив пистолет в кобуре и печати в карманах, в компании двух бойцов отправился к парадному входу. Восемь серебряных «рыцарей» остались в экипаже, готовые в случае надобности вежливо войти в особняк парламентария и культурно объяснить его обитателями почему так не следует себя вести. По крайней мере, это будет написано в отчетах.
Их уже ждали. Белый как мел слуга привел их в гостиную и встал позади хозяина.
Богато, броско и безвкусно. Так Лео охарактеризовал бы обстановку помещения. Слишком много позолоты, мебели из дорогой древесины, древних статуй и аляповатых картин. Все это гармонировало по цене, но никак не по внешнему виду.
«Деньги и хороший вкус редко идут рука об руку», – мысленно усмехнулся Милано. Арман Баннер казался удивительно уместным в такой обстановке. Плоть от плоти, так сказать.
– Садитесь, месье, это будет долгий разговор, – безэмоционально сказал он. – Вино, водка, коньяк?