Уже вечерело, и в мыслях у меня не было снова навещать пещеры. Тем более, что соседи не упускали случая попугать нас ядовитыми змеями, в изобилии водящимися на каменистых пустырях Кипра, и даже иногда заползающими в жилые дома. Или огромными черными мохнатыми пауками, которые они находили в шкафу с бельем. Неделю назад я сам обнаружил такого гостя, обернувшись от стола, за которым работал, на легкий топоток в углу комнаты. Со змеями мы еще не сталкивались, но желания наступить на гюрзу в темноте пещеры у меня не было никакого.
Я уже почти миновал небольшую поляну, за которой открывался вход в самую большую пещеру, как вдруг, боковым зрением, я заметил что-то необычное. Внутри пещеры что-то светилось. Надо сказать, что в полумраке я вижу довольно плохо, и надеваю очки, когда веду машину вечером или ночью. Поэтому, помня о змеях и внимательно разглядывая землю под ногами, я пересек поляну, засыпанную утоптанной красной каменной пылью и сосновыми иголками, и вошел в пещеру. Это было просторное помещение, метров десяти высотой и метров двадцати шириной и глубиной. Даже если первые христиане, которые, как говорят, скрывались и жили в этих катакомбах, воспользовались естественной природной пещерой, они над ней на славу поработали. Вытащили не одну сотню носилок или тачек ломаного камня, чтобы довести ее размеры до нынешних. Помимо входа с улицы Апостола Павла, из пещеры вело несколько ходов наружу, в том числе и тот подъем со ступеньками, который выводил к смотровой площадке. Свод пещеры когда-то подпирали три каменные колонны из песчаника, оставленные ее обитателями во избежание обрушения. Но обрушения так и не произошло за тысячи лет, а вот колонна осталась только одна, от двух других сохранились лишь небольшие обрубки сверху. Наверное, местные жители воспользовались легкодоступным камнем для своих заборов.
Я стоял в пещере и смотрел на то, что светилось. Это была небольшая пластиковая скульптура Святого Семейства, примерно метровой высоты. Лучи предвечернего света падали через высокий разрез входа на переднюю часть пещеры, где и стояли Иосиф и Богородица с Младенцем в маленькой люльке. У киприотов есть традиция устанавливать перед большими праздниками такие пластиковые скульптурные группы во многих местах городов и деревень. Но, при всей религиозности коренных жителей Кипра, состояние этих изваяний часто оставляет желать много лучшего. Краска на них со временем сходит, появляются трещины и даже плесень. Но их не меняют на новые и даже не подкрашивают, а упорно ставят под объемными надписями "Кала Христугенна" на больших улицах или перед зданиями местных администраций. Мы с женой не могли понять, как такое возможно в стране победившего православия... Вот и здесь, в этой пещере, я глядел на лишенные краски плечи Иосифа и поблекшую одежду Марии, и сердце мое щемило. Вдобавок, с потолка пещеры просачивались крупные капли воды и с сильным стуком капали прямо в корзинку Младенца.
Я немного отошел назад и сел на выступ стены. Большая пещера все больше погружалась в темноту, но солнце все еще было довольно высоко и не желало забирать свои лучи от Святого Семейства. Потертый пластик как будто светился изнутри. Если бы не равномерный стук капель, в пещере было бы совсем тихо. Картина передо мной была наполнена пронзительным чувством радости теплого света и смутной тревоги перед надвигающимся мраком ночи. Радости рождения Младенца и смущения и стыда перед таким неуважением к нему.
Вдруг я услышал какие-то необычные звуки, идущие снаружи и откуда-то сверху пещеры. То ли быстрые шаги, то ли шуршание катящихся с горы камней. Шум усиливался, я даже невольно привстал со своей каменной скамьи. Но он стих так же быстро, как и начался. Через ведущий наверх проход в пещеру один за другим входили барашки. Довольно крупные киприотские барашки и овечки, темно-бурые или в крупных черно-белых пятнах. Из какого загона они убежали в Сочельник, и что им понадобилось в пещере, где нет ни листьев кэроба, который они обожают, ни травы, можно только гадать. Может, кого-то из них действительно напугала змея, и он увлек за собой вниз всех остальных?
Барашки бесцельно походили по пещере, один из них оступился на скользком камне и спугнул горлицу, которая сидела под потолком пещеры в невидимой для меня впадине стены. Горлица облетела колонну и села... на пластиковое плечо Иосифа. Ее светло-коричневые перышки ловили последние лучи солнца. Барашкам стало неуютно в темноте, и они по одному уходили из тени. Получилось, что они как бы обступили Марию с Младенцем и Иосифа вокруг. По моей коже побежали мурашки, как бывает всякий раз, например, когда слушаешь гениальную музыку. Музыки не было, но то, что я видел, было неописуемо трогательно. Святое Семейство, светящееся на фоне закопченных стен дикой пещеры, переминающиеся животные, горлица на плече Иосифа чистит перышко...