Друг друга дожидаются в теньке
и, быстро разобравшись в обстановке,
идут по Чистопрудному к Покровке.
XXVI
Пойду и я. На лебедей взгляну
в пруду продолговатом, что, по данным
анализов, опять, как в старину,
пришла пора именовать поганым;
не размышляя "быть или не быть",
куплю себе чего-нибудь попить.
XXVII
Воспоминаний серое пальтишко
я скину к черту и помчусь вперед,
туда, где ждет уже другой мальчишка, -
туда, на площадь Яузских Ворот.
И с веком наравне отправлюсь дальше,
в Заяузье, в Замоскворечье даже.
XXVIII
Век двадцать первый! Не шали, малец!
По-нашему, ты пятиклассник типа.
Не столь суров, как страшный твой отец,
но выковырял штамм свиного гриппа.
И все же ты - чему я очень рад, -
по крайней мере, не акселерат.
8 и 12-13 марта 2011
КОЛОКОЛ
Чтоб с веком в усердии к Богу поспорить
и ныне, и присно, во веки веков,
на средства свои колокольню построить
однажды помещик решил Ушаков.
Решил - и сошлись из его деревенек
холопы в уездный тогда городок,
готовы за малую толику денег
работать, пока не повалятся с ног.
Явились крестьяне: Василий Степанов,
Иван Иванов, Евдоким Иванов,
и с ними десятки таких же иванов -
отцов чьих-то, братьев, мужей и сынов.
На площадь торговую Русь избяная
смастачить притопала каменный взмах,
чтоб с неба текла красота неземная,
как Волга в исконных своих берегах.
Заспорилось дело. Пошла тут работа
все выше над берегом Волги-реки.
Помещику, видно, втемяшилось что-то -
должны договор заключить мужики:
коль трещину даст колокольня большая,
хотя бы и целая вечность пройдет,
придется холопам самим, поспешая,
ее перестроить за собственный счет.
Нахмурился мастер бывалый Василий -
ему не по нраву такой договор,
махнули Иван с Евдокимом - и в силе
осталось условие это с тех пор.
И всё как по плану, за ярусом ярус,
построили. Грянули в колокола.
Но Волга таила стихийную ярость,
в разливах весенних покамест ждала.
О, русское зодчество! Что значит навык!
Ничуть боголепный не портится вид.
Сто лет пролетело и сорок вдобавок -
стоит колокольня. Без трещин стоит.
А жизнь изменилась: России не стало,
ее затопил кумачовый разлив.
Народ потонул, как безумное стадо,
святые ковчеги спасенья разбив.
Как будто на Волгу вернувшийся Разин,
свободен в разгуле, но темен и дик,
ровняя с землей обреченный Калязин,
нездешнюю волю творил большевик.
Тут явится вскоре научное чудо -
локальный потоп возле Угличской ГЭС.
И лишь колокольню на месте покуда
оставить решил - в назидание - бес.
Но точно свеча в похоронной печали
она для Небесной России была.
Когда же с нее торопливо снимали
тяжелые медные колокола,
из рук неумелых разбойной ватаги
вдруг вырвался некий один - и упал,
сломав по пути все настилы и лаги,
в глубокий, залитый водою, подвал.
Он год пролежал там в могильном покое,
и тих был его летаргический сон.
А ночью в июне, на двадцать второе,
впервые раздался мучительный стон.
Весь город проснулся еще до рассвета.
Встревожилась каждая в доме семья.
Казалось, пальба орудийная где-то,
а это - родная гудела земля...
Плывет по реке теплоход. Пассажиры -
художники слова - сидят за столом:
поэт из Москвы, драматург из Каширы,
какой-то прозаик с испитым лицом.
Над курицей дохлой галдят блюдолизы,
старушка продажная булку жует, -
весьма популярны речные круизы
у тех, кто всегда на халяву живет.
Кому-то известна легенда - недаром
он жирным своим указует перстом
туда, где над Волгой - вторым Светлояром, -
торчит из воды колокольня с крестом.
Он где-то читал, что вокруг нее насыпь -
"уловка жидов", что предвестник всех бед,
язык колокольный, посажен был на цепь,
и разный другой фантастический бред.
Роняет поэт крокодиловы слезы.
напрасно ему говорят: "Не грусти" -
он что-то уже срифмовал про березы
и водочки просит еще принести.
Минута - и вот ресторан оросили
повсюду, куда долетела слюна,
стихи о России. Опять о России!
"Россия! Россия!"...
Но где же она?
В оковах стихии народного бунта,
поднявшейся вверх и разлившейся вширь,
под спудом эпохи и тоннами грунта
лежит безымянный ее богатырь.
24-26 марта 2011
ЛЕТОПИСЬ
...But whatna day o' whatna style
I doubt it's hardly worth the while...
Robert Burns
1975
Ни одна звезда не воссияла,
ниоткуда не пришли волхвы.
Был малыш завернут в одеяло
с ног кривых до лысой головы.
Положили и распеленали -
показать гостям - отец и мать.
Нобелевку Сахарову дали.
Фишер отказался матч играть.
Пусть щиты ракетные ковались,
но уже - с согласия сторон.
Даже по любви состыковались
корабли "Союз" и "Аполлон".
Некий дядя, увидав ребенка,
не сказал "ку-ку" или "привет",
а весьма изысканно и тонко
пошутил: "Подагры нет!"
1976
Минимум активности на солнце -
максимум пассивности в умах.
В этот год все были как эстонцы,
даже кто буянил в психдомах.
Умер Гречко. Приезжала Ганди.
Высшие сановники страны
по инерции грозили банде
наглых поджигателей войны.
Понимая, что надежды мало,
диссиденты чувствовали сплин.
Потрясло Тянь-Шань. Скончался Мао.
Снят со всех постов Дэн Сяопин.
Положенье в мире непростое.
Будущее - просто темный лес.
И среди всеобщего застоя -
XXV съезд КПCС!
1977
Кто сидел в гостях у тети Вали
на птушковской на Святой Руси,
Был не в курсе, что метро взорвали, -
это сообщило Би-Би-Си.
Кровь в Бейруте. В Лондоне дебаты.
Снова взят Баадер под арест
и удавлен. Потрясло Карпаты:
Пострадал серьезно Бухарест.
Джимми Картер занял место в кресле,
в комнате похожей на овал.
За полночь покинул Элвис Пресли
здание, что Брейгель рисовал.
Норман Хартнелл к прежнему почету
получил себе приставку "сэр".