Гляди! обложки - супер:
Вот генерал немецкий,
вот хвост в корейском супе.
Родимая словесность,
толмач заморской речи,
преодолев советскость,
скворчит в Замоскворечье.
Щебечут дебютанты
из поросли тернистой,
путаны, депутаты,
плуты и путинисты.
Толкают фармацевты
различные рецепты,
политики - идеи,
сатиру - иудеи,
признания - артисты,
писание - баптисты,
псих - квадратуру круга,
а пидоры - друг друга.
Всему особый опус -
как сделать грудь упругой,
куда податься в отпуск
с очередной супругой,
и отчего все плохо,
и сколько будет стоить
Осесть в квартале Сохо
Россию обустроить.
Да, кстати, о России.
На встречу к патриотам
нас нынче пригласили,
чтобы продать их оптом.
Глашатаями люда
мы их не выбирали.
А рядом столь же люто
пиндосят либералы.
Присмотримся к писакам.
Они давно решили,
что можно здесь при всяком
устроиться режиме.
Все эти фарисеи,
наушники и шлюхи
спокойно пересели
с "Титаника" на шлюпки.
Тут каждый тихо занят,
не ставит сверхзадачу -
шакалит и цыганит
и судится за дачу.
Однако сколько прений,
как жарко, душно, тесно
вокруг наград и премий!
Какое буйство текста!
Журнальная палатка.
Тишь. Гладь. Народу мало.
Раскроем для порядка
два или три журнала.
Вот подзабытый Хаим
шлет письма из кибуца,
вот Сара с Мардохаем
между собой скребутся.
Впряглись в чужие сани.
За Пушкина тут Кушнер.
Ну и читайте сами!
А мне, простите, скучно.
Я не виню вас, братцы,
и я не за оседлость.
Но, боже, как продраться
к читателю?
О, серость!..
Прозаик лезет в телек,
базарит, хочет денег,
поэт, румяный нытик, -
чтобы заметил критик
и в частном огороде
взрастил, облагородил.
А я хожу весь в белом,
и как бы между делом
шиплю: "Смотрите, черти,
вот-вот шагну в бессмертье!"
Но чувствую - мне крышка,
ведь и моя здесь книжка...
22-23 марта 2012
ВИДЕНИЯ ЗЕМЛИ
Решили с другом съездить в Подмосковье -
пособирать осенние опята,
по лесу побродить да жизнь обкашлять.
Среди недели (я тогда работал
редактором журнала "Литучеба"
и потому был нищенски свободен,
а Саша - вольный человек по сути)
в полупустую сели электричку
и скоро с Белорусского вокзала
в Звенигород отправились.
Когда-то
меня туда возили в детский лагерь
подряд четыре лета. Помню ясно
аллеи, корпуса, бассейн, теплицы,
поляну с деревом посередине,
с которого приятель мой сорвался
и ободрал себе бока о ветви.
За вычетом линеек пионерских,
полуденного сна и столованья,
играли целый день мы - в прятки, в салки.
Пинали мяч. Для более серьезных
работали кружки по интересам,
где вышивали, прыгали на матах;
кто в шашки, в шахматы соревновался,
кто мастерил модели самолетов
и запускал их в небо. Как-то даже
построили вигвам - и вот индейцы
в нем поселились: воины ходили,
забор перелезая, на охоту,
а скво для них готовили похлебку
из щавеля. Нас повязали гринго
и под конвоем повели все племя
за изгородь - была в лесной низине
березовая роща. Эту рощу
я вспоминаю часто. Чудо-роща!
там папоротник рос и мох стелился
вокруг берез, что широко стояли,
принарядившись, будто в праздник... Позже
вид места изменился в одночасье -
придя сюда из лагеря, внезапно
мы только пни да щепки увидали.
Мне почему-то сделалось так стыдно,
как если б налысо меня обрили.
А вскоре из березок настругали
богатырей нам, дедов бородатых, -
на капище похож стал детский лагерь.
Имелся там еще и настоящий
языческий курган.
Через пятнадцать,
а то и больше, лет я специально
из Жаворонков на велосипеде
туда приехал; разыскал наш лагерь;
спустился вниз, где вместо прежней рощи
лужайка до сих пор существовала.
Зашел на территорию, конечно,
добившись разрешенья у охраны.
Сентябрь настал уже, и дети в город
вернулись. Как лунатик, одиноко
бродил я по аллеям. Показалось
мне все каким-то маленьким, и даже
курган (я на него присел) как будто
стал ниже.
Ну да бог с ним! Я отвлекся.
(Считайте, что за это время с Сашей
добрались мы без всяких приключений
до нашей цели - смешанного леса
в окрестностях, теперь и вам знакомых).
Лес был пронизан светом. Голубое
в него заглядывало небо. Только
грибов не видно что-то под опавшей
листвой - сезон окончен, вероятно.
И вот когда, порыскав по опушке
ближайшей, горе-грибники задались
в уме вопросом, часом не пора ли
привал устроить (в рюкзачке у Саши,
бывалого походника, с собою
чай в термосе, орехи, сухофрукты), -
вдруг, словно кто-то угадал их мысли,
открылся вид - совсем такой как надо:
пологий берег озерца лесного
или речушки. Радостно глядели
мы оба на него. Ах, мать честная!
Какая ж красота в природе русской!..
Однако
вместо того, чтоб к берегу тотчас же
спуститься, мы еще раз попытались
искать грибы. Решили, что вернемся
сюда или в другом каком-то месте
на ту речушку выйдем непременно.
Награда за упрямство - две-три старых
червивых сыроежки, да масленок
попался подозрительного цвета.
Но главное - мы скоро заблудились,
свернули вправо - выбрались на свалку.
левее рыпнулись - там чьи-то дачи.
А между тем испортилась погода,
накрапывать стал дождь, потом сильнее
полил - так, будто кто-то рассердился
и нас прогнать желал отсюда. Все же
мы, наконец, огромный крюк проделав,
нашли то место... Жалкое болото,
засыпанное мусором, стоячей
водой своей напомнило о смерти.
С отчаянья мы здесь перекусили.
Ни говорить, ни думать не хотелось.
Уставшие, промокшие изрядно,
Пошли на станцию.
14-15 мая 2012