– И что, ты думаешь, это значит? – спросил Иешуа.
– Ясно одно: мёртвый, которому в могилу положили инструкцию по эксплуатации CamCorder'a, ни в коем случае не был евреем начала нашей эры, – вывел Стивен. – Я думаю, его убили совсем недавно и зарыли там.
Иешуа в ужасе распахнул глаза.
– Боже мой! Ты всерьёз так считаешь?
– Я, конечно, не могу быть уверен полностью. Но это могло бы служить объяснением.
Юдифь задумчиво наморщила лоб:
– А для чего убийце понадобилось зарывать вместе с жертвой эту инструкцию?
– Может, это была решающая улика. Вещественное доказательство, которое выдало бы убийцу.
– Но если оно могло его выдать, он бы его просто сжёг. Или зарыл где-нибудь в другом месте. Могила его жертвы как раз худшее место для улики. Представь себе, что её бы там не было – тогда любой принял бы мёртвого за обычную археологическую раскопку.
За спиной Юдифи опять кто-то начал разворачивать газету. На сей раз верхний край еврейского выпуска задевал её затылок, но она пока не замечала этого.
– Ты же только что сказал, что мёртвый лежал в некрополе. – добавил Иешуа. – В одном ряду с другими могилами.
– Да.
– Это значит, что убийца ещё несколько лет назад знал об этом поселении, разве не так?
– Точно, – протянул Стивен. – А ведь оно было обнаружено на спутниковом снимке только в этом году. Верно?
– Да. И это странно.
– Если бы я хотела спрятать труп, – мрачно вставила Юдифь и провела рукой по волосам, однако не задела газету буквально на миллиметр, – то необнаруженное место будущего археологического интереса было бы для этой цели самым глупым выбором, разве не так? Я хочу сказать, если бы я кого-нибудь убила, я бы хотела, чтобы его вообще никогда не нашли.
Стивен смотрел мимо неё, на газетную страницу, и что-то на этой странице привлекло его внимание, хотя он не понимал на иврите ни слова. А может, всё дело было в человеке, который пытался читать свою газету в сумеречном освещении ресторана?
– А может, убийца хотел, чтобы труп был найден? – рассуждал он вслух. – И хотел, чтобы труп сразу же был идентифицирован как жертва убийства. И вот ещё что: приехал-то Джон Каун со своими людьми, а не криминальная полиция. Что бы это могло означать?
Юдифь снова ощупала на затылке великолепие своих угольно-чёрных локонов, и на сей раз ей удалось поймать краешек газеты. Она в гневе обернулась и накричала на человека, хотя трудно было догадаться, почему она приходит в такую ярость. Стивен улыбнулся, когда щуплый очкарик с внушительной бородой, испуганно рассыпаясь в извинениях, начал обстоятельно сворачивать свою газету.
И тут он наконец понял, что привлекло его внимание.
– Юдифь!
Она растерянно взглянула на него. Он встал, перегнулся через стол, не замечая, что опрокидывает вазу с цветами, и вцепился в газету.
– Это фото! – воскликнул он, вырвал газету из рук мужчины и положил её перед Юдифью: – Что тут написано? Под снимком?
– Стивен? Что ты делаешь?
Он тыкал указательным пальцем в фотографию:
– Это и есть тот человек, который приехал на такси. Как раз когда мы отъезжали. Что здесь написано?
– Какой ещё человек?
– Просто прочти мне, что здесь написано.
– Стивен, какого мужчину ты имеешь в виду?
– Ты доведёшь меня до бешенства, – прорычал Стивен. – Иешуа, что здесь написано, черт возьми!
Иешуа в недоумении, но послушно склонился над газетным снимком, сделанным, по всей видимости, в самолёте.
«Петер Эйзенхардт, известный немецкий писатель, в настоящее время находится в поездке по Израилю, чтобы собрать материал для своего очередного романа…»
– Петер Эйзенхардт! – воскликнул Стивен. – Точно! Спасибо.
Он забрал у него газету и вернул её владельцу, который наблюдал всё происходящее, ничего не понимая.
– Когда мы уезжали из лагеря, там стояло такси, которое подъехало незадолго до тебя, – сказал Стивен, обращаясь к Иешуа. – Я ещё спросил тебя, кто этот человек, помнишь?
Иешуа кивнул.
– Я знал, что уже видел это лицо на фотографии, но никак не мог вспомнить, где. Теперь вспомнил.
Один из участников его бразильской экспедиции был немец, у него с собой было два карманных издания романов Петера Эйзенхардта. На задней стороне обложки Стивен видел портрет автора.
– Ну, и что? – недоумевающе спросила Юдифь. – Мне это имя ни о чём не говорит, к сожалению.
Стивен откинулся на спинку стула, и на мгновение ему показалось, что на него обрушился шум ресторана: поток голосов, говорящих на разных языках, звон бокалов, смех и стук ножей и вилок. Безумная мысль пронеслась у него в голове, совершенно безумная мысль…
– В Германии, – медленно сказал Стивен, – это довольно известный автор научно-фантастических романов.
Юдифь посмотрела на него, он выдержал её взгляд. Стивен Фокс любил безумные мысли. Всей жизнью, которую он вёл, он был обязан безумной мысли. Но эта – превосходила всё…
– Может быть, – рассуждала она, – этот Джон Каун хочет экранизировать его роман. И поскольку оба одновременно оказались в Израиле, они условились о встрече…
Стивен отрицательно покачал головой, очень медленно, почти незаметно.
– Каун – производитель новостей. Фильмы его не интересуют. Он ещё никогда не продюсировал фильмы.
– Ну, хорошо, мистер Хитроумец. Значит, не фильм. Тогда скажи сам, что это значит.
– Я не знаю.
– Научная фантастика, говоришь? – ломал голову Иешуа.
Стивен только буркнул что-то в ответ. В его голове кипело. Он посмотрел на свою полупустую тарелку и понял, что больше не может есть. Научная фантастика. Вот именно.
– Нельзя ли сделать так, чтобы мы как можно скорее ушли отсюда? – попросил он слабым голосом.
Они оставляли позади себя улицы, где из одного ресторана доносились джазовые импровизации на пианино, из другого плач электрогитары, сопровождавшей танец живота, и их движение напоминало бегство. Стивен двигался вперёд, сам не зная, куда он идёт. В его мозгу продолжалось кипение.
– Стивен! – окликнула его Юдифь. – С тобой всё в порядке?
Он достал из кармана мобильный телефон и включил его.
– Всё в порядке. Всё прекрасно. Я только хочу позвонить.
– Позвонить?
Он остановился у какой-то массивной стены, которой было не меньше тысячи лет, и стал набирать номер. Тёмная вода портовой лагуны с плеском набегала на мол, в темноте угадывались очертания кораблей, и было тихо.
– Куда ты звонишь? – спросил Иешуа.
– В SONY.
– В SONY?
Стивен остановился.
– Вы что, оба будете повторять всё, что я скажу? Я звоню в фирму SONY, да. Я хочу узнать об этой видеокамере всё, что только возможно.
– В такое время?
– В Японии сейчас как раз, – он взглянул на свои наручные часы, – около одиннадцати часов утра.
– Ты звонишь в Японию? – Иешуа явно беспокоился за состояние рассудка Стивена.
– Кажется, это я уже сказал. Да. SONY – это японская фирма.
Юдифь оглядела его с недоверием, словно прикидывая, действительно ли он слетел с катушек или только прикидывается дураком.
– А номер SONY, Япония, ты, конечно, помнишь наизусть?
Стивен поднял вверх свой крошечный чёрный мобильник, словно держал в руках козырную карту.
– Просто есть смысл обслуживаться у хорошего провайдера с настоящим сервисом, пусть за это приходится платить чуть больше. Когда мне нужно связаться с кем-нибудь, чей номер я не знаю, мне достаточно позвонить в круглосуточную диспетчерскую, там есть все телефонные справочники мира. Всё понятно?
Юдифь хотела было что-то сказать, но передумала и только кивнула.
Он снова начал набирать. Ему ответил женский голос, такой свежий и приветливый, как будто было светлое утро. А может, там, где она сидела, как раз и было утро. Он сказал ей, чего хочет:
– SONY, Япония, и там по возможности того, кто говорит по-английски!
После чего она бодро прочирикала: «Минуточку, пожалуйста!» и поставила его на ожидание. Юдифь переглянулась со своим братом: