Ее бабушка курила трубку, черный-пречерный табак, и обожала огненный ром. По дороге Настя обязательно забегала в «Септиму», чтобы купить ей бутылочку — бабушка только с ней пила ром, всегда с удовольствием, всегда весело. И рассказывала, как она командовала торговым судном, уходя от пиратов и сама захватывая в плен. Только Настя ей не верила, но всегда весело смеялась над ее рассказом, который к ее приходу был всегда свежий, как булочки из печки.
Только бабушка могла выносить прескверный характер Насти, наверное, потому что в молодости была сама точно такой же. Даже родителям хватало часового общения с дочерью, а бабушка могла разговаривать с ней часами. Только не стремилась к этому, считая, что молодежь должна жить отдельно от стариков и учиться на собственных ошибках. Ведь известно, что дураки учатся на своих ошибках, умные на чужих, а, следовательно, они учатся на ошибках дураков. Вот бабушка и говаривала, что лучше учиться на своих собственных дурацких ошибках, чем на дурацких ошибках других. И позволял Насте совершать эти самые ошибки в неимоверных количествах, а потом разбирала с ней, где та была неправа.
Сегодня Насте не хотелось разбираться, почему слинял Тимофей. Слинял, туда ему и дорога. У нее нигде ничего не шевельнулось. А сердце билось ровно, не сжимаясь от тоски, словно и не ушел мужчина из жизни Насти навсегда. Уже сегодня вечером у нее будет другой, что спрашивается, тосковать и грустить?..
Стоя на светофоре, попав в «красную волну», Настя заметила его сразу — высокий, с гордой осанкой мужчина переходил дорогу по зебре. Рядом с ним шла собака на шлейке. Мужчина был хорош, хорош во всем, и не только внешне. Залюбовавшись им, Настя даже пропустила момент, когда загорелся зеленый, и только клаксон задней машины вывел ее из раздумчивого созерцания человека, шедшего по «зебре». Она проследил за ним взглядом, пока тот не скрылся в сквере.
Почти всю дорогу до бабушкиного дома она расплывалась в блаженной улыбке, вспоминая мужчину. Вот бы с ним познакомиться, только вряд ли тот захочет иметь с Настей дело — весь его облик, «от макушки до хвоста», кричал о том, что он абсолютно правильный и с такими развратными девушками, да еще и с обладательницами отвратительных характеров, дела иметь не пожелает…
— Сигару будешь? — поинтересовалась бабушка, набивая трубку табаком «Голд Вирджиния».
— Буду, — согласилась Настя. Она только с бабушкой пила ром и курила сигары, которые та покупала для разнообразия.
— И правильно, — проговорила она. — Ром без хорошего табака — деньги на ветер.
И протянула Насте длинную сигару ручной скрутки «Ромео и Джульетта».