Император взял под руку супругу и двинулся неспешным шагом вдоль шеренг, приветливо помахивая встречающим левой рукой. Улыбался и вообще держался очень раскованно.
«А император-то ничего, может – нормальный мужик», – мысленно высказал одобрение Вал, но тут же умолк. Он увидел императрицу.
Высокая, статная, с европейскими чертами лица женщина захватила всё его внимание. Строгий костюм был не в состоянии скрыть роскошь её фигуры – шея, разворот плеч, грудь, живот, бёдра, ножки – всё восхитительно совершенное и какое-то знакомое, родное что ли… А походка! Уверенная, грациозная. А взгляд! Взгляд, правда, прохладный, недоступный, несмотря на улыбку.
«Жена императора, Серафима коугоу хейка, родом из Российской Империи», – сообщил Суслик, заставив Вала окончательно потерять рассудок.
Ностальгия Валентина и естественный гормональный фон юношеского тела наполнили глаза курсанта щенячьим восторгом и обожанием, а чресла горячей кровью. Венценосная пара приближалась, и взгляд пришлось вернуть на место, в результате чего весь восторг и обожание досталось каменному лицу кадета напротив.
Вслед за императорской четой шла какая-то миловидная девчушка в бежевом костюме-двойке. Проходя мимо, она неожиданно повернула голову и поймала взволнованный взгляд курсанта. Удивление, восторг и смущение мгновенно промелькнули в её глазах. Одна секунда, и она потупила взор, а затем отвернулась.
«Дочь императора, Айко кётаиси дэнка,» – подсказал Суслик. Вала это сообщение не слишком заинтересовало.
За принцессой шёл директор с учителями и остальным персоналом школы. Ласка шла с ними. Вместо строгой, пусть и обтягивающей формы медработника, она была одета в пышное платье по европейской моде. Солнечно-жёлтое, оно хорошо сочеталось с её рыжими волосами, а глубокое декольте было способно затмить саму императрицу. Следом, мимо Суслика прошла Совушка, одетая в парадную военную форму. Сапоги с толстой подошвой делали девушку выше и выгодно подчёркивали её стройные ножки.
Как только основные гости прошли, кадетам скомандовали повзводно двигаться на плац. Строевая подготовка – предмет ненавидимый и Валом, и Кадзуо, но сейчас его нельзя было запороть.
Как только курсанты отмахали ногами и построились в шесть каре перед трибуной, к микрофону поднялся император. Он поприветствовал строй, пожелал удачи на соревнованиях и даже пошутил, после чего всех распустили переодеваться.
– Ласка… – начал было Хомячок.
– Серафима… – одновременно заговорил Суслик.
Друзья переглянулись.
– А ты шалун, мой стукнутый друг. Меняешься прямо на глазах. В чём была Ласка сегодня?
– Не заметил. – соврал он. Но блестящие глаза выдали его.
– Он не заметил, нет вы видели? Но императрица – это перебор даже для тебя. Где уважение к традициям нашего общества? – заявил Хомячок, подражая менторскому голосу преподавателя.
– Уважение где надо, в... – Суслик не договорил, потому что дверь распахнулась, и в комнату ворвался Хорёк.
– Где твоя сестра, Хомяк? Где Пума?!
– А что, её нет?
– Ты поразительно догадлив! Мои парни видели, как заходили отряды охраны, они прибыли еще четыре часа назад, и среди них нет тринадцатого! Шевроны с первого по шестой, а из тринадцатого вообще никого! Я думал Пума будет сопровождать императора, но там только толпы слуг и всего пара телохранителей!
– Что же делать?!
– Это, в конце концов, твоя сестра! Кто теперь доставит нам оружие?! Кто пронесет через охрану школы?!
– Спокойно, девочки, – взял слово Суслик. – Хорёк прав. Хомячок, сестра твоя и, значит, что? Значит, ты должен с ней связаться. Позвони ей.
– Точно, в дежурке есть телефон, я мигом!
Джунгарик летел, не чуя ног, и чуть было не врезался в группу девушек в холле, а крайнюю немного задел. Барышня среагировала мгновенно – не успел он пролететь дальше, как его ухватили за локоть и развернули ко всему женскому обществу. Только одна – особа в бежевом костюме, отвернулась и даже зашла за спины спутниц.
– Передвижение с такой скоростью, юноша, может лишить вас головы, – произнесла поймавшая его девушка. Высокая и крепкая, рыжеволосая, с пышными, притягательными формами.
– Гоменнасайсумимасэн, но я очень тороплюсь, – затараторил Хомячок, затем сделал попытку поклониться и попытался вырваться, но не тут-то было.
– Ах, вы торопитесь и на этом основании наскакиваете на людей и говорите им... простите, – вступила вторая барышня. Чуть пониже ростом, стройная, черноволосая, с тонкими и приятными чертами лица.