— Малышка, мы уже взрослые демоны, сами можем разобраться со своими проблемами. Как-то же оставались в добром здравии до встречи с тобой, — поясняет девушке, как маленькой, Киран.
— Но ведь можно обойтись и малой кровью, разве вы не понимаете? Вальтер, ответь мне, ты действительно хочешь быть… таким? — запинаясь на последнем слове, девушка замирает.
— Каким, Ноа? — ну, наконец, я получу хотя бы один ответ.
Не сомневаюсь, что и у Ноа их тоже накопилось немало, не зря же она обещала мне вчера разговор. И плевать, что при свидетелях — когда Душа рядом, для демона не существует более никого, кроме нее.
— Глупым! — обескураживает своим ответом Ноа.
Киран начинает ржать.
— О, пожалуй, я оставлю вас, — уходя, произносит парень, продолжая посмеиваться.
Ноа стоит, ожидая реакции от меня, и я не намерен оставлять ее оскорбление без внимания.
— Последний, кто назвал меня таковым, скончался в муках от разрыва сердца, — с угрозой произношу, не сумев смягчить тон.
Запах крови будоражил демоническую кровь, даже не смотря на то чувство умиротворения, что принесла с собой моя Душа.
— И что ты намерен сделать со мной? — девушка отходит от упавшего в обморок Заклинателя, медленно приближаясь ко мне.
Ее присутствие действует на меня, как валерьянка для кота, и я после этих ее слов поразительно быстро успокаиваюсь. Словно и не собирался парой минут назад пытать тут до полусмерти плененного отступника.
— Ноа, что ты хочешь услышать? — поверить не могу, что признаюсь в этом сам себе, но я устал.
С появлением девушки весь мой привычный мир рухнул. Больше нет того правильного демона, что неотступно следует указаниям совета Древнейших. Они явно не станут помогать мне искать истину. А девушка… Она вообще мало что знает о жизни даже людей. Забитая, скрывшаяся в своем выдуманном мирке. Что с ней прикажете делать?
— Скажи лучше то, что хочешь ты, — с вызовом произносит Ноа и подходит еще ближе.
В полутьме помещения ей, вероятно, плохо видно мое лицо, но почему-то меня не отпускает мысль, что делает она это по совершенно иным причинам. Что это с ней? Сомневаюсь, что она перестала бояться моих прикосновений.
— Вообще-то, я стараюсь щадить твои хрупкие чувства, — отвечаю на пол тона ниже, чем хотелось бы. С ней вообще ничего не происходит так, как хочется.
— О, поверь, мои чувства не стоят того. Их уже давно расплющило осознание моего предназначение в этой жизни, — печально усмехается беловолосая, стоя уже вплотную.
И снова это чувство, как тогда, когда я караулил под ее окнами. Ее маленькое тоненькое тело в моих руках, прижимающееся в попытке слиться со мной навечно. Это не страсть. Что-то более глубокое. Но я должен сохранять ясность ума!
— Тебе не хочется быть Душой, я понимаю. Это не твой выбор, просто злая шутка мироздания. Не стоит себя за это корить, — не знаю почему, но последние слова вырываются сами собой.
Нам обоим не нужна эта связь, но она есть, и с этим ничего нельзя сделать. Возможно, меня манит Зверь, запертый в ней. Только, так ли уж он и заперт?
— С чего ты решил, что я корю себя. Это не так. Просто хочу, чтобы у меня как раз-таки был выбор, — она поднимает свою голову, обхватывая меня за плечи и сжимая их.
— Своевольная. Но ты не сможешь долго сопротивляться. Нам суждено было встретиться. Я, кажется, уже даже смирился с этим. Скажи, ты же чувствуешь это? — взяв на себя роль демона-искусителя, задаю вопрос, спуская руку к ее пояснице.
— Если ты говоришь о магнетическом притяжении, что очевидно, и желании забраться тебе в голову, чтобы выпотрошить все твои демонические замашки, то да, — сказав это, Ноа вновь отходит, разрушая момент единения.
— Ты неисправима. Но я подожду.
Я действительно не собирался ее торопить. Не хочет принять, что является моей Душой? Да, пожалуйста. У нас много времени.
— Знаешь. Меня последнее время посещают разные… видения. Я часто вижу смерть. Твою. Свою. Иногда мне кажется, чем больше я стараюсь не быть частью твоей жизни, тем сильнее возрастает вероятность того, что ты пропадешь без меня, — неожиданно в лоб заявляет девушка, снова погружаясь в себя.
— А ты без меня, — парирую.
— Тогда будем пока держаться рядом. Для взаимной безопасности, конечно, — уже без прежних эмоций, решает девушка, скорее для себя, чем для нас.
— Я только «за».
— Хорошо. Тогда я могу помочь, — снова озадачивает она меня.
Помочь? Эта маленькая беззащитная снежинка, что только и норовит растаять на теплой ладошке. Да ее даже обнимать сильно нельзя, не то, глядишь, рассыпется.