— Что сказал Вальтер? — поинтересовался Дарк у своего друга, сбив меня с внутренних размышлений. Кто же этот загадочный парень, упоминание о котором уже второй раз я слышу?
— Да, ничего. Посмотрел со стороны, как всегда, и ушёл молчаливым и хмурым.
Услышав этот ответ, у меня сложилась четкая уверенность в том, чей взгляд я успела почувствовать так явственно перед приходом Кирана. Кажется, знакомство с этим персонажем не пройдет для меня бесследно.
И поскольку мы в этот момент проходили мимо большого окна, выходящего на территорию перед Виствендом, я увидела, как резко, будто бы пытаясь опровергнуть мои мысленные выводы, срывается с парковки черный автомобиль. А прогуливать, вообще-то, нехорошо.
Глава 3.1
В тот день я так и не побывала на уроках. Новоявленные знакомые, по инициативе, конечно же, Дарка увели меня в недалеко находящуюся забегаловку, где до отвала откормили карамельными пончиками. Да, пришлось рассказать им о своей слабости. Для себя я сделала вывод, что хочу узнать, кем являются данные личности на самом деле. В глазах ни Дарка, ни Кирана все так же не находилось ответа, что меня весьма напрягало. Привыкшая к легким победам, я с трудом сохраняла спокойствие перед ними двоими.
К вечеру ребята отвезли меня домой, вручили расписание уроков, которое успели когда-то прихватить в учительском кабинете, и настойчиво попросили записать добавить их в друзья в социальной сети. Пришлось пообещать, что сделаю это позже. После такого продолжительного общения с посторонними людьми, находилась не в самом радужном расположении духа. Меня угнетала мысль о том, что я что-то упустила. Да и вообще, общение — выматывает.
К тому же тётя Мегс с порога встретила меня, хмуря свои брови, а в ее глазах отчетливо прослеживался упрек. Вероятно, с Виственда уже позвонили и сообщили о моем нахальном пренебрежении к учебе.
— Я без проблем дошла до школы, — начала с хорошей новости я.
В ответ на моё заявления брови Меган в немом изумлении приподнялись.
— Но прогуляла все уроки. Да, я плохая племянница, — закончила плохой, не став лгать своему самому родному человеку на этой планете.
На что тётя лишь хмыкнула и позвала меня ужинать. Есть не хотелось, но каждодневные совместные приёмы пищи были у нас традицией. Даже если я была и готова мучить себя голодом, то должна была выслушать все те новости, что сообщит моя дорогая родственница. Но сегодня она больше расспрашивала. Про школу, одноклассников, двух парнях, что привели меня домой. Я привычно умолчала о многом, но старалась отвечать развернутыми предложениями. Потому что Меган не заслужила моей замкнутости. Она не виновата, в том, что я не такая, как все. Не виновата, в том, что стала инвалидом и наплевала на себя. И мне прекрасно видно в её глазах, что она в курсе, что я делаю многие вещи, как другие нормальные люди, только потому что в долгу у неё. Ей жаль меня. Но при всём при этом, она совершенно не жалеет себя. Взрослая, но глупая.
Жизнь ее проходит в вечных поисках заработка и достойных оптометристов, что вылечат мне глаза и, чего уж таить, — психологов, что столь уверены в том, что лечат саму душу. Я же стараюсь ей показать, что и без этого смогу стать нормальной. Бесконечный замкнутый круг.
Поужинав, я тут же отправилась в свою комнату и легла спать. И неважно, что на часах только шестой час вечера. Я мечтала об этом, как только встала с кровати ещё утром.
***
От зелени луга рябило в глазах. Я шла вдоль залитой солнцем поляны, водя рукой по длинной и мокрой от росы траве, счастливо жмурилась, то и дело запрокидывая голову к ясному голубому небу. Столько цветов! Сложно было сосредоточить свое внимание на каком-либо одном.
Впрочем, подобное и не должно меня волновать, ведь весь этот мир только мой. Иллюзорный, созданный моим не пострадавшем в катастрофе воображением, и оттого не менее идеальный. Да, пожалуй, за это я любила свои сны. Лишь в них у меня получалось быть прежней Ноа. И даже больше.
Я могла конструировать собственные сны, подобно сказочным демиургам, создающим целые миры по щелчку пальцев.
Захотелось радуги? Вот, пожалуйста, все восемь цветов. Густой лес с уходящими глубоко в небосвод кронам деревьев? Стоило только подумать, и это появлялось.
Власть моя здесь была всеобъемлюща. И единственное, чего я никогда не делала в своих снах после катастрофы — не позволяла себе мысли о воссоздании тех, кого уже давно нет в живых. Мне не хотелось разочаровываться еще и в этом мире.