— Я готова, — произнесла я, открыв дверь. От Айриса пришло раздражение. Сегодня оно меня никак не тронуло, как и опять моросящий дождь.
В коридорах магической школы было шумно. Но как только замечали меня, разговоры и смех тут же стихали. Эмоции, которые преобладали в самом начале — веселье, нетерпение, грусть и местами злость и раздражение, — резко сменялись на страх и недоумение. А за ними волной следовала тишина. За нашими спинами она превращалась в шепот. Слишком громкий для того, чтобы скрыть свое отношение к появлению видящего. В кабинете, который директор школы вежливо предоставил под допросную, пахло пылью и затхлостью. Судя по всему, помещением давно не пользовались.
— Доброе утро, эста Рин, — поприветствовал меня Оллир, едва я перешагнула порог помещения. — Вы готовы сегодня активно поработать? Список допрашиваемых внушителен.
И в голосе ни капли заботы. Только насмешка. А из эмоций — тревога. Странное сочетание.
— Я всегда готова к работе, Оллир, — бросила небрежно, расстегивая пальто.
— Тогда, пожалуй, начнем. Ваше пальто и шляпку.
Какая внимательность! А сколько в голосе пренебрежения! Но я сделала вид, что ничего не заметила.
— Прошу, — следователь помог мне устроиться на стуле.
— Кто первый? — спросила я, разглаживая складки на платье.
— Секретарь директора, Риала Гринерт. Как не она лучше всех знает сплетни и слухи, что бродят в закулисье школы.
— Собираетесь покопаться в грязном белье преподавателей? — теперь пришла моя очередь насмехаться.
— Иногда грязное белье может рассказать гораздо больше, чем его владелец, — без тени обиды ответил Оллир и тут же велел пригласить секретаря.
Ждали молча. Не знаю, чем занимался в это время следователь, но его эмоции были окрашены в мрачные тона: беспокойство, волнение, опасение и… тоска. Он сегодня просто являл собой образец противоречий. Может, снова ненаглядная устроила ему сцену ревности? Я никогда не понимала, что держало Оллира возле столь склочной и неуравновешенной особы.
Мои размышления прервал звук открывшейся двери и стук тонких каблучков. Пара шагов — и он резко стих. Я не шелохнулась, но прислушалась к эмоциям вошедшего. Недоумение, растерянность, страх.
— А… ее присутствие обязательно? — дрогнул женский голос.
— Да, — коротко ответил Оллир. И сразу стало понятно, что возражения никто принимать не собирается.
Я почувствовала сильное недовольство и страх. Они шли плотной волной со стороны эсты Гринерт, постепенно перерастая в ужас и панику. А еще духи — приторно сладкие, густые. Даже в горле запершило. Терпеть не могу духи вообще. Особенно такие. Они всегда напоминают мне о бывшем наставнике. Он тоже любил острые, пряные ароматы, от которых у меня зачастую кружилась голова.
— Прошу вас, эста Гринерт, присаживайтесь, — вежливо произнес следователь. Я снова услышала неуверенный стук каблуков, который очень быстро стих. Скрипнул стул. — Как давно вы работаете в магической школе?
— Я…, — дрогнул голос секретаря, — пять, нет шесть лет.
— Вам нравится то, чем вы занимаетесь?
— Д-да.
Неуверенность и удивление — женщина не понимала, почему Оллира интересовало ее отношение к работе.
— Наверное, за столько лет работы, вы успели перезнакомиться со всеми учителями школы.
— Ну да, конечно, — в ее голосе появилось больше уверенности.
— И со всеми, наверняка, в хороших отношениях.
— Нууу, — протянула эста Гринерт, — не со всеми, конечно.
Я уловила смущение и легкое раздражение.
— Разве это возможно? — удивился Оллир. — Мне кажется, к вам невозможно относится плохо.
Я чуть не расхохоталась в голос. Неприкрытая лесть. Слишком явная и оттого звучащая неправдоподобно. Но женщина этого, похоже, не заметила.
— Но некоторые меня не понимают и считают, что я занимаюсь ерундой, — возмутилась она.
— Как это? — не понял следователь.
— Ну что моя работа не так важна, как работа преподавателя. А как бы они обходились без меня? Кто наводил бы порядок в документах, напоминал о совещаниях, готовил ответы на запросы? Да они бы погрязли в этой бумажной работе.
— Полностью согласен. И кто же так неуважителен к вам эста Гринерт? Директор?
— О, нет, конечно, — коротко рассмеялась секретарь. — Эст Нирен — прекрасный начальник.
Снова смущение и…нежность. Неожиданно! А в курсе ли директор, что эста Гринерт к нему неравнодушна?
— Полагаю, это учителя считают вашу работу незначительной, — продолжил тем временем Оллир.
— Конечно, — снова вспыхнула возмущением женщина. — Эста Улат и эст Алий вечно высказывали мне свое недовольство.
— И чем же они недовольны?
— Да всем. Не так обратилась, не так посмотрела, не сразу подписала нужные документы. А я что? Если эст Нирен занят, я же не могу вломиться к нему в кабинет.
— Безусловно! — охотно согласился следователь. — А эст Алий только к вам так относился?
— Да его вообще тут не любили. И он сам не сильно-то тянулся к людям, — недовольно ответила эста Гринерт.
— Почему? У него были конфликты с другими учителями?
— Были. Он постоянно со всеми ругался. Поэтому его и старались лишний раз не трогать. Вот только эста Ольм не давала ему спуску и ставила на место.
— Она его не боялась?
— Эста Ольм? — рассмеялась женщина. — Она никого не боится. И за словом в карман не лезет.
— И часто они конфликтовали?
Оллир ухватился за ниточку и не собирался ее отпускать.
— Довольно часто. Но ссоры быстро затихали. Эст Алий быстро отступал. Пожалуй, так он реагировал только на эсту Ольм, — задумчиво ответила секретарь.
— А с другими как же?
— Пару раз доходило даже до драки, — громким шепотом произнесла она.
— Как интересно! И с кем же дрался эст Алий?
— С эстом Етратом и эстом Глором.
— И что же они не поделили?
— Эст Алий требовал, чтобы его занятия ставили только в утренние часы. Но это не всегда было возможно. И как-то вместо его уроков поставили урок эста Етрата. Ох как он ругались!
— А с эстом Глором что произошло?
— А вот этого никто не знает. Оба не признались.
— И вы, эста Гринерт, даже не догадываетесь, что стало причиной их конфликта? — в голосе Оллира чувствовалась легкая улыбка.
— Нууу, — замялась женщина смущенно, — ходили слухи. Но вы же понимаете, что это все может быть неправдой?
— И все же? — мягко настоял следователь.
— Поговаривали, что все это из-за женщины, — снова перешла на шепот секретарь.
— Да? — удивился Оллир. — Они не поделили женщину?
— Не знаю, — неувернно ответила эста Гринерт. — Вообще, эст Глор — любитель женщин. И они его любят.
— А вы? — неожиданно спросил следователь.
— О, нет, эст Глор не в моем вкусе, — живо откликнулась секретарь.
И ни капли не соврала. Может, потому что в ее вкусе директор школы?
— И что же у нас получается? Эст Глор увел у эста Алия женщину?
— М, не знаю, — к женщине снова вернулась неуверенность. — Честно говоря, сложно представить, чтобы у эста Алия была женщина. С его-то характером и вечно недовольным видом. Не знаю.
— Может, тогда наоборот?
— Все может быть, но я говорю, что это только слухи.
— Конечно, конечно, — согласился Оллир.
Мне стало скучно и я положила ногу на ногу. От эсты Гринерт пахнуло страхом. Похоже, я настолько тихо сидела, что она забыла о моем существовании.
— Эста Гринерт, а что вы скажете об эсте Плауре?
— Эст Плаур — прекрасный человек, абсолютно безобидный и тихий. Всегда себе на уме, погружен в собственные мысли. Знаете, его не интересовало ничего, кроме науки.
— А у него были с кем-то конфликты?
— Да что вы! — рассмеялась женщина. — Никогда.
— А над чем работал эст Плаур в последнее время? — немного помолчав, спросил Оллир.
— Не знаю. Никогда этим не интересовалась.
— Эста Гринерт, а у эста Гроуса были с кем-то конфликты? — задал неожиданный вопрос следователь. Даже я удивилась. Причем тут жених Анари Вернита? Он-то вроде жив, да и алиби у него имеется.
— Этот напыщенный хам всегда считал себя выше других. Не понимаю, что в нем нашла Анари, — раздраженно произнесла секретарь.