Раньше Элеонора могла украдкой наблюдать за ним только в столовой или на переменах, когда они оказывались рядом. Но теперь у нее появился еще один способ, как безнаказанно любоваться им. Принцесса прерывисто вздохнула и погладила «живой портрет», на котором Аллин улыбался ей так, что сердце сладко замирало. Эту чудесную вещицу ей помогла достать все та же преданная Виола, поручив проверенной служанке, которой щедро заплатили, чтобы держала язык за зубами. Элеонора помнила тот момент, как заметила в руках одной из девушек, входящих в ее свиту, такой же портрет. Сказать, что она загорелась этой вещью — ничего сказать. Ей стоило немалого труда тогда ничем себя не выдать. И лишь позже, наедине с Виолой, она призналась, что хотела бы себе такой же артефакт.
Услышав стук в дверь, Элеонора поспешно сунула «живой портрет» под подушку и сделала вид, что просто расслабленно лежит на постели.
— Войдите! — сказала, придав голосу равнодушной интонации.
Но при виде Виолы расслабилась и улыбнулась вполне искренне.
— Ты почему еще не собираешься? — после обмена приветствиями спросила подруга. — Осталось ведь всего два часа до начала!
Сама тирра Дармент уже была полностью наряжена в кремового цвета платье и украшения из желтых бриллиантов. Эти цвета ей очень шли, но к сожалению, не могли совершить чуда и превратить в красавицу. Элеонора отметила это с легкой грустью. Она не была из тех девушек, которые намеренно приближают к себе некрасивых подруг, чтобы на их фоне выглядеть выигрышнее. Напротив, искренне желала Виоле самого лучшего. А для той это был ее братец Винсент, для которого внешняя красота была главным достоинством женщины. Идиот! Наплачется он еще со своей эльфийкой, в этом Элеонора не сомневалась. Гианару она все еще не переваривала, хотя им приходилось постоянно общаться из-за брата.
— Сейчас начну, — без энтузиазма отозвалась Элеонора, снова доставая из-под подушки драгоценный для нее предмет и тоскливо вздыхая.
Виола понимающе хмыкнула.
— Уверена, что если бы твой дорогой Аллин мог быть на балу, ты бы уже с раннего утра наряжалась и переживала о том, как будешь выглядеть!
— Даже спорить с этим не буду, — Элеонора опять вздохнула. — Но его там точно не будет. Он хоть и очень известная персона в столице, но на этот бал приглашены только аристократы. Жаль, что отец не соглашается дать ему хотя бы титул мерла!
— А ты снова с ним об этом говорила?
— Намекала на днях, — безрадостно отозвалась Элеонора. — Он тут же сослался на важные дела и спровадил меня.
— А где тот «живой портрет», который подарил тебе Ланфер? — пошарив глазами по комнате, спросила Виола.
— Убрала в шкаф, — поморщилась Элеонора. — Он меня раздражает. Когда смотрю на него, все время думаю о том, что на его месте должен быть Аллин.
Виола хмыкнула.
— Ты ведь знаешь, что он в любом случае не был бы на его месте. Аллин тебе не пара, смирись уже. И если какой-то «живой портрет» ты и должна была поместить в шкаф или лучше вообще выбросить, то точно не Ланфера!
— Вот еще! — принцесса прижала портрет Аллина к груди и всем своим видом дала понять, что ни за что с ним не расстанется.
Потом лукаво прищурилась и вскочила с кровати. Продолжая одной рукой прижимать к себе портрет, начала шарить в шкафу.
— А на это что скажешь? — она победно вытащила оттуда еще один артефакт.
Виола ахнула, увидев изображение Винсента на нем.
— Не представляешь, чего мне стоило убедить братца купить это и запечатлеть на нем свою физиономию! — усмехнулась Элеонора. — Пришлось упирать на братские чувства. Мол, я хочу всегда иметь рядом портрет любимого братика. Даже когда придется уехать жить к дроу. И он в итоге сдался!
Виола чуть ли не с благоговением приняла портрет Винсента и уставилась на меняющееся изображение на нем, как ребенок на давно желанный подарок.
— Спасибо тебе! — охрипшим от волнения голосом сказала она принцессе, неохотно оторвавшись, наконец, от портрета.
— Не за что, — та лишь махнула рукой. — Но давай и правда я начну собираться. Все-таки выглядеть пугалом не хочется даже перед теми, кто ничего для меня не значит.
Портреты были уложены в потайное место, откуда Виола позже должна была забрать свой. И девушки занялись приготовлениями, вызвав служанок.
В положенное время Элеонора заняла свое место на троне поменьше рядом с матерью, готовясь провести скучнейший вечер. Приходилось еще и улыбаться и делать вид, что ей все нравится. Впрочем, такое для девушки ее положения привычно. С малых лет Элеонору учили умению держать лицо при любых обстоятельствах. Не сказать, что она была такой уж примерной ученицей, но когда надо, могла взять себя в руки и выглядеть безукоризненно. Когда становилось особенно трудно, находила взглядом стояющую среди гостей Виолу и от ее ободряющей улыбки набиралась сил. Еще час этой скучной официальной части — и начнется бал! Тогда станет полегче и не нужно будет изображать из себя куклу на троне.