— И что же ты не отравил колодец, если у тебя с ней все хорошо складывалось? — с чувством поинтересовался я.
— Да так, господин барон… понимаете, сбежать — это одно… я уже и собрался совсем этой ночью… но она дала мне вот это и сказала, что…
— Короче, дамочка решила выжать из тебя по максимуму и перемудрила, — подытожил я. — На побег ты был согласен, но тебе не захотелось травить товарищей.
— И вас, господин барон. Я ведь очень вас уважаю и всегда был верен вам…
— Да брось! — я махнул рукой. — Всегда был верен, а стоило какой-то мышке махнуть хвостом в ритуальном танце, и ты помчался за нею, как большой голодный мыш. Тебе что, деревенских не хватает? Или танцовщиц из Фоссано?
— Так ведь… госпожа… она такая…
— А, возвышенное чувство, возникшее за сутки. Любовь с первого взгляда и до гроба. Иди-ка ты под арест. Доложи десятнику. Нет, я с тобой вместе пойду к десятнику. А то еще отчебучишь что-то по дороге. Я не доверяю жертвам возвышенных чувств. Посидишь под замком, пока мы от девицы не избавимся. Так будет лучше для всех.
Я пристроил новоявленного Ромео в крепкую камеру для провинившихся и незамедлительно нанес визит магичке. Меня сопровождали Никер и Вероника-ключница, та самая, которую я как-то спас от костра.
По пути меня настиг кузнец, который притащил образцы новой стали. Он клялся, что теперь только выпущенная в упор стрела пробьет доспехи. Мне верилось с трудом, кузнец всегда привирал, но я поощрял опыты в этом направлении, ведь единственная рана, которую я получил за последнее время, была именно от стрелы.
Виолетта обитала в просторной светлой комнате на третьем этаже. Дверь туда запиралась на засов снаружи, но в остальном помещение было что надо: большая кровать, круглый стол, стулья с мягкими спинками, шкаф с книгами, в основном с рассказами о путешествиях, пьесами и рыцарскими романами… я считал, что принял магичку по высшему разряду. Около двери сидел Жерар, приятель Инкара.
Мы вошли без предупреждения. Я сразу развалился на стуле, Никер встал рядом, а Вероника скромно пристроилась у стены рядом с длинным красным гобеленом, наверное, изображающим победу древнего рыцаря Гильга над разумным сфинксом-големом Хумбой.
— Чем обязана столь позднему визиту? — магичка читала, сидя на кровати, и при виде нас отложила книгу в сторону.
— Обмен состоится через два дня, — без предисловий заявил я, рассматривая большие карие глаза. — Мой человек отнес весточку Прасту. Барон поначалу не хотел соглашаться ни на какой обмен, но виконт Лист сумел его переубедить. Виконт испытывает к тебе большие и нежные чувства. Ты пользуешься популярностью у мужчин.
— Господин барон, я никогда не встречала большего грубияна, чем вы, — кротко ответила Виолетта, сложив белые руки на груди.
— Не угодно ли отобедать? — спросил я. — У нас сегодня на обед чай с ядом. А ужина не будет, после чая с ядом он не понадобится, на ужине сэкономим.
Магичка вспыхнула и отвернула лицо, наверное, чтобы я не заметил выражение страха и раздражения.
— Этот разговор очень занятен, — я повернулся к Никеру. — Она обвиняет меня в грубости, а сама хотела травануть пару сотен человек. Грубость — это плохо, а массовое убийство — ничего так, нормально. Напоминает одного нашего знакомого жреца, который упрекал меня в аморальности, а сам по ночам…
— Арт! Не при даме же! — Никер густо покраснел.
— И ты туда же! — я обвиняюще нацелил на поэта указательный палец. — Она пожгла моих людей, хотела отравить весь замок… Да ты бы валялся этой ночью где-нибудь на полу с распухшим синим языком, если бы не счастливый случай… Какая она тебе дама? Или ты имеешь в виду Веронику? Ладно. Эй, дамочка, а почему ты просто не сбежала? Яд-то тебе зачем понадобился?
Магичка быстро оправилась от удара и сейчас дерзко смотрела прямо мне в глаза.
— Ненавижу вас. С той первой минуты, как познакомилась с вами…
— Однако яд ты прихватила с собой задолго до нашего знакомства, — я посмотрел на книгу, которую читала Виолетта. Это было что-то про путешествие к берберам, кочевникам Северной Африки. — Или наша радостная встреча ожидалась? А ты, Вероника, что думаешь?