Дрод открылся перед армией спасения, когда солнце близилось к полудню. И надо сказать, поначалу Волчок подумал, что опоздал - вокруг Дрода было довольно тихо, а сам форт больше напоминал груду обглоданных огнем поленьев, но затем, когда его армия Волчка двинулась в сторону форта, то силы противника разделились - одни направились в Дрод, а другие - к вновь прибывшему войску. И когда враг подошел к сгоревшей куче мусора, на его головы понеслись заклинания различной степени мощности - земля взрывалась у наступавших, фонтами взметаясь в небо, а в ответ на землю неслись разряды молний, лилась кислота. Давненько Волчок не видел в действии столь мощную силу, и какое-какие догадки стали появляться в его голове. Однако пока что требовалось обратить ситуацию в свою пользу.
Основную массу противника встретили орки, которым помогла пехота, хоть и раздетая, но удачно зашедшая с фланга к скованному боем с зеленокожим врагу. Зажатые между Дродом, орками и пехотинцами противника быстро дрогнули и стали откатываться в сторону, растягивая свои силы. Это позволило Волчку направить в одно из самых уязвимых мест свой конный отряд, которому он приказал вернуться из разведки боем в один из ближайших лагерей противника. В нем, кстати, также удалось захватить хорошую добычу.
Строй синеглазых и иссушенных, атакованный в одном из участков с четырех сторон, не выдержал и треснул, началась давка и избиение. Орки верещали от опьянявшей их жажды убийства. Надо сказать, происходящее одновременно злило других их собратьев - орков Таххе, которых Волчок оставил в резерве. Лояльный командир страшно ругался на Волчка, но командующий знал, что бойцы Таххе ему очень пригодятся в один из решительных моментов. И он настал - в тылу, из-за небольшой рощицы, возникло то, что так боялся и все же ожидал Волчок - каменные големы. Они шли чуть ли не целой цепью, подобно катку сминая совершенно лишенных всяких средств борьбы против них людей. Это был резерв из выживших новобранцев, которые прыснули в стороны, как только увидели несколько лепешек, оставленных от их собратьев ужасными каменными обрубками.
- Теперь ваш час, Таххе, - сказал Волчок.
Орки взревели и направили волков к каменным глыбам - они неслись во весь опор среди панических бегущих людей, порой сшибая некоторых из них. Несчастные не знали куда деваться - прыгать ли под големов или от орков. Особенно страшно стало тогда, когда топоры или ятаганы засверкали в руках ревущих зеленокожих гигантов и они принялись с размаху бросать их в ожившие валуны. Конечно, некоторые из них промазали и вместо голема сотрясли землю, фонтаном взметнувшуюся ввысь. Но большая часть попала и големы вспыхнули в ослепительных вспышках. Пара орков, увы, погибла под осколками, но строй оживших валунов полег до единого.
Тем временем ситуация на основном участке боя переменилась - противник бросил в тыл слабо вооруженным пехотинцам несколько отрядов кавалерии, которая разметала бойцов Волчка словно крошки со стола - увязшие в бою с иссушеными орки не смогли оказать помощи, да и сами стали постепенно поддаваться назад. Направленные на помощь пехоте "латники" остановили панику в рядах, но сами стали откатываться, когда их с фланга накрыли стрелки. Увы, лучников у Волчка не было, перекрыть вражеский огонь ему было нечем. Армия несла огромные потери и едва держалась. Еще немного и воля к бою треснет - начнется бегство.
- Надо бы трубить отступление, - крикнул подскочивший к Волчку Таххе. Командующий наблюдал за боем из одного из захваченных лагерей. Там он забрался на крышу старого амбара и хорошо мог видеть и оценивать происходящее.
- Если сейчас отойдем, будем бежать чуть ли до самого Стана, - покачал головой Волчок.
- Уж лучше добежать, чем лежать дохлым, - сплюнул Таххе. - Мы прикроем отход. Выводи сначала пехтуру, затем латников. Конники пусть держат наш фланг.
Стоило только Таххе умчаться вместе с остатком своей когорты в гущу боя, Волчок уже было повернулся к посыльным, потребовать себе сигнальный рог, звук которого, будем уж честны, нередко звучал на полях Северного фронта, как вдруг совсем неподалеку, как раз из тех мест, где располагался тыл противника, зазвучали боевые рога. Парочку он знал - это были бойцы из тысяч, которые Фарнах увел в Этин. А вот другие Волчку были совсем не знакомы...
- Не спеши, командир, - сказал мягкий, но требовательный голос. Волчка и его посыльных аж тряхнуло от неожиданности. Рядом с ними в воздухе материализовалась Мария. Её нежно-голубая мантия была вся в дырках и ожогах, на подбородке краснела глубокая царапина. Но на лице был отличный, гладкий макияж. - Зря ли я все это время держалась в форту?
И тут Волчку все стало ясно: все эти дни он выполнял чужие, заранее просчитанные задачи. Не он определял, что ему делать в критической ситуации, не он умирал вместе с новобранцами на пути к Дроду, не он пришел спасать форт. Он лишь делал, что от него ожидали и разыгрывал представление, которое должны было заманить врага в ловушку, которая сейчас захлопывалась окончательно и бесповоротно: в тылу в спешке перестраивавшего остатки своих сил врага реяли стяги Молодого Королевства и... судя по всему союзников, пришедших с востока. Ровные линии рядов закованных в латы пехотинцев неумолимо надвигались на растянутые, скомканные прозиции неприятеля, которые стали ломаться, стоило этим стальным кулакам ударить по хлипкой защите врага. А затем с обоих флангов, поднимая комья земли и дерна, противника подобно морской волне захлестнула конница. Это был полнейший и тотальный разгром.
Видимо, все бездействие на Восточном фронте было вызвано необходимостью создать иллюзию того, что Фарнах и Мария не могут справится с хитроумной защитой на той части. Усыпив внимание врага, хитроумный орк и эльфийка дали время Круцианосу нащупать самую слабую часть в обороне Северного легиона и бросить в нею все свои силы, якобы намереваясь сокрушить весь фронт. Но когда противник втянулся всей своей силой в якобы образовавшуюся брешь, его просто задавили между молотом и... ну наковальней своё воинство Волчок, конечно, не мог назвать, но, видимо, Мария вместе с Вестниками Бури выполняла эту основную роль.
- Но вот если бы...- начал было Волчок, желая выразить горечь по поводу всех напрасных потерь, которые понес Северный легион, но Мария прервала его жестом.
- Нет, мы должны были действовать максимально убедительно. Ты выполнил все идеально правильно как главнокомандующий фронтом. Круцианос вне всякого сомнения даже не допускал мысли, что его могли перехитрить.