Я сконструировал фильтры для сжатия информационного потока в удобочитаемые пакеты, для измельчения тайн гипотетиков с целью их последующего осмысления. Занимаясь всем этим, я чувствовал, как расту сам.
Собственное мое тело стало казаться мне лишним, и я даже подумывал, не позволить ли ему умереть. Но решил, что оно мне еще пригодится для контакта с Турком и Эллисон, когда (и если) они вернутся. Им будет нелегко принять то, что они здесь найдут, а мне будет так же нелегко объяснить им свои дальнейшие планы.
За свою эволюцию протяженностью в много миллиардов лет гипотетики научились использовать в своих интересах способность, которой сами не обладали и не могли обладать: способность созидать.
Иначе говоря, волевую деятельность для достижения сознательных целей. Таковая развивалась в галактике нечасто, в основном, в высших экосистемах биологически активных планет, обращающихся вокруг гостеприимных звезд. Виды, способные на созидание, редко сохранялись дольше, чем требовалось для истощения ресурсов их планетных экосистем. В межзвездном масштабе времени они были нестойким, эфемерным явлением.
Но вид именно такого типа создал самовоспроизводящиеся машины, ставшие предтечами гипотетиков. Эти цветы органического разума были чрезвычайно полезны: они генерировали полезную информацию, концентрировали на своих развалинах ценные ресурсы, часто запускали новые волны репликаторов, которые можно было накапливать или абсорбировать в более крупные сети.
В конце концов гипотетики сами принялись активно культивировать органические цивилизации.
В этом не было никакой созидательной мысли, одна слепая алчность. Гипотетики эволюционировали в сторону максимальной эксплуатации разумных организмов. На заре галактической истории одна из органических цивилизаций построила Арки-близнецы для колонизации другой, едва обитаемой планеты у соседней звезды; вскоре после этого разумный вид постигли упадок и вымирание, но его технология была проанализирована и освоена гипотетиками. Таким же способом гипотетики овладели добычей энергии из звездных ядер и из градиентов гравитации; манипулированием атомными и молекулярными связями; управлением и стабилизацией информационного обмена на расстоянии сотен световых лет. Со временем гипотетики научились продлевать полезную жизнь разумных видов. Благодаря подвешиванию плодородной материнской планеты в пространственно-временной ловушке на время монтажа Арок, — как то произошло с Землей при Спине, — можно было десятикратно увеличить ресурсную базу данной планете; затем ее органическая цивилизация переносилась в другие миры и процветала там, переживая циклы упадка и возрождения и надежно генерируя новые технологии, которые можно было с пользой эксплуатировать.
Конечно, такие органические виды оставались смертными и рано или поздно вымирали. Такова судьба всех биологических видов. Зато как урожайны их руины!
Эллисон и Турк вернулись в Вокс-Кор в разгар ураганов, последовавших за крушением Арки и распадом систем, издревле оберегавших Землю от ее состарившегося, умирающего Солнца.
Я радостно поприветствовал их и объяснил, что произошло. Сказал, что способен защитить их даже в случае гибели этой приговоренной планеты — вот какого могущества я достиг за столь краткий срок!
Но огромное число человеческих смертей их потрясло. Целыми днями бродили они по обезлюдевшим городским коридорам. Их прежнее жилище сгинуло при первом натиске дизассемблеров; теперь они могли выбрать себе любое другое из десятков тысяч опустевших апартаментов, свить гнездо где угодно, но Эллисон призналась мне, что ей действует на нервы обстановка, оставшаяся от умерших: их скарб, расставленные на столах приборы, детские комнаты без детей. Город полон призраков, сказала она.
Поэтому я выстроил им резиденцию на лесном ярусе, применив для этого городских строителей-роботов. Я выбрал пятачок подальше от мест, где раньше обитали люди, но в шаговой доступности. Искусственное солнце светило этому ярусу ярко и убедительно, там поддерживалась комфортная температура и низкая влажность воздуха. Утром и вечером для них дул бриз, раз в пять дней выпадал дождик.
Они согласились там пожить, пока не подыщут что-нибудь получше.
Согласен, может найтись уголок поприятнее, но только не на Воксе и уж точно не на Земле. При этом все мое внимание было поглощено тем, чтобы уберечь Вокс-Кор от неблагоприятного воздействия среды.
На земном экваторе океаны превращались в кипяток. На безжизненных континентах бушевали циклоны, атмосфера насыщалась горячим водяным паром. Чудовищные штормы грозили разбить Вокс о скалистый антарктический шельф. И дальше могло стать только хуже.