– Обычно правительство не склонно посылать куда-либо с Земли японские национальные подразделения. И никогда раньше два японских батальона одновременно не включались в одну оперативную группу. К тому же, насколько я помню, только в двух случаях батальоны имперской гвардии бросали на подавление колониальных беспорядков. Состав нынешней группы представляется мне весьма многозначительным, хотя я и не понимаю, что именно это означает, и потому не в силах разгадать намерения адмирала Хории.
Ёсиде понадобился не один год, чтобы вытравить из памяти окружающих крайне нелестную для него кличку «Консервный Оскал».
– Вещи, которых я не понимаю, действуют мне на нервы, – заметила матриарх ковбойского клана, заядлая курильщица Надин Чжоу. – Моей семье принадлежит немало земель, которые «ЮСС» привыкла считать своими. Им придется перестрелять всех нас, чтобы вновь прибрать их к рукам. Может, Хории собирается попробовать?
– Думаю, нам следует считать, что оперативную группу прислали сюда с целью положить конец сопротивлению имперскому правлению, что мы практически и сами уже сделали, – рассудительно вставил майор Пауль Хенке, прозванный Палачом. – Вопрос в том, как адмирал Хории понимает эту задачу.
Если Полярник выглядел спокойным, солидным и отличался суровым рассудительным разумом, то Палач излучал нервозность и энергию. И если лицо Коломейцева пересекал открытый любому взгляду длинный шрам, то лишь Верещагин знал, что душу Хенке исполосовало множество шрамов, которые никто и никогда не увидит.
– Итак, вы все считаете, что для столь отдаленной от Земли планеты прислали слишком много войск и слишком много японских солдат, – подытожил Бейерс. – Выглядит не очень обнадеживающе.
Обладающий невероятной популярностью Бейерс был одним из немногих по-настоящему честных людей, которых Верещагин когда-либо встречал. Он без устали протестовал против множества раздражающих деталей имперского правления, которые Верещагин время от времени хотя и с ядовитыми замечаниями, но все-таки отменял, к явной радости населения.
Фактически они заранее планировали, а иногда даже репетировали свои самые острые публичные дискуссии. Верещагин объяснял это. тем, что если вода будет слишком чистой, рыба не сможет в ней жить, а Бейерс еще более откровенно заявлял, что африканеры имеют право не только на хлеб, но и на зрелища.
– А что имперцы могут нам сделать? – осведомился еще один ковбойский лидер. «Малыш Джим» Макклосленд достаточно быстро вырос и возглавил один из крупнейших кланов, но иногда по-прежнему задавал обезоруживающе наивные вопросы.
– Выслать большинство из нас и установить военное правление, – жестко ответила Ева Мур.
– И что тогда будет с нашим народом? – тихо спросила Ханна Брувер.
– Лес рубят – щепки летят, – процитировал старую пословицу Верещагин.
– Мы знаем, что нужно «Юнайтед-стил стандард». Вопрос в том, насколько охотно адмирал Хории станет им подыгрывать, – нахмурилась Брувер. – Допустим, он не пожелает вмешиваться. Каков тогда худший вариант?
Верещагин кивнул, и Рауль Санмартин ответил за него:
– Я могу себе представить несколько сценариев. Если новый планетарный директор «ЮСС» не сможет убедить адмирала Хории отстранить правительство Альберта, он, возможно, попытается накачать деньгами Африканерское движение сопротивления. Деньги вкупе с репрессиями со стороны «черноногих» помогут ребятам из движения сделать невозможным функционирование гражданского правительства и вынудить Хории установить военное правление. Самое худшее во всем этом то, что многим из наших такое развитие событий может прийтись по вкусу.
– На планете в основном царит мир, а ее раны залечены лучше, чем я мог себе представить, – слишком громко заявил Клаассен. – Даже Африканерское движение сопротивления устало от борьбы. А не сказать ли нам адмиралу Хории, что если ему не нравится Альберт в качестве президента, то он всегда может поставить на его место меня.
– Тебе следовало бы помешать мне быть избранным, когда у тебя имелась такая возможность, но ты всегда был слишком мягкосердечен, – усмехнулся Бейерс.
– Огромное упущение с моей стороны, – покорно согласился с обвинением Клаассен.
Верещагин прекрасно знал, что Клаассен кривит душой. Клаассен нарочно позволил своему самому опасному сопернику в партии Реформированных националистов баллотироваться вместе с Бейерсом и, разумеется, с треском провалиться.
Верещагин видел, что нервозная обстановка не дает присутствующим сосредоточиться. Поймав взгляд Бейерса, он вернулся к основной теме.
– Очевидно, первым делом нам следует выяснить, каковы намерения адмирала Хории. Я постараюсь внушить ему, что Африканерское движение сопротивления представляет собой серьезную угрозу, и это должно побудить его действовать с осторожностью. Когда мы соберем больше информации, встретимся снова.