— Привяжешь конец кабеля к чеке только тогда, когда все будет готово к поджогу. А ты, Гриша, разматывай кабель через мост и ложись под откосом шоссе. Когда мост загорится, дернешь кабель, и мина сработает.
Вместе с Орловым, успевшим сообщить пароль, Данилов направился к дому для охраны. Володя и Толик пошли за ними. Немецкий часовой заметил, что кто-то приближается, сделал несколько встречных шагов и остановился. Не дожидаясь оклика, Данилов произнес пароль и смело подошел к гитлеровцу. Тот сверкнул фонариком, узнал Орлова и спросил, что пришедшему с ним человеку нужно.
— Коменданта, — ответил Данилов.
— Документ, — потребовал часовой.
Данилов протянул руку к карману, положил палец на спусковой крючок винтовки и мгновенно направил ствол под подбородок немца. Щелкнул затвор, и часовой рухнул, как сноп. Орлов не понял, что произошло, лишь удивился мгновенной гибели гитлеровца и, схватив Данилова за руку, быстро повел его в комнату коменданта.
Володя и Анатолий бросились к часовому-полицейскому.
— Вы партизаны? — тихонько спросил тот.
— Да, иди в помещение и зажги свет, — приказал Бойкач.
Полицейский открыл дверь и щелкнул выключателем. Послышался чей-то дикий крик. Некоторые полицаи на койках, щурясь, подняли головы: что случилось? А Володя с Толиком уже стояли возле козел с оружием.
— Сдавайтесь! — во весь голос крикнул Бойкач.
Полицаи в одном белье посыпались с двухэтажных нар. Некоторые сразу подняли руки, а остальные, высадив оконную раму, друг через друга полетели в темноту.
— Пускай бегут, — махнул рукой командир и обратился к оставшимся: — А вы молодцы. Одевайтесь, пойдете с нами.
Все быстро оделись.
— Оружие пока не дадим, — сказал Володя.
— Некоторым дать можно, нам все не унести, — поморщился часовой.
— Вот и выдай тем, в ком уверен.
Часовой раздал девять винтовок, но трое полицаев не получили оружие. Те с такой обидой посмотрели на Бойкача, что он сам дал им винтовки. Часовой разделил между всеми остальное оружие и взял пулемет. Володя разрезал несколько сенников на нарах и поджег.
— Теперь пошли!
Во дворе к нему подбежал Данилов.
— Надо быстрее, комендант сбежал! — взволнованно сказал он.
— Как сбежал? — не понял Бойкач.
— Вошли мы в комнату, а комендант, в нижней сорочке, сидит за столом напротив занавешенного окна и что-то пишет. Я ему говорю, что так поздно работать нельзя. А комендант поднял глаза и отвечает: «Когда нужно, значит, нужно». Он только протянул руку за промокашкой, как я стукнул и почувствовал, что пуля не вышла из ствола. Гитлеровец не растерялся, сразу за занавеску и в окно. Только тут я вспомнил, что забыл перезарядить винтовку. Пока дослал второй патрон, комендант уже заорал за окном. Открыл я двери в соседнюю комнату и там пристрелил двух фашистов.
С птицефермы донеслась пулеметная очередь. А пламя уже вырвалось наружу, поползло по крыше. На мосту стало совсем светло. Банник и Калоша успели облить его бензином и не знали, что делать дальше. Трассирующие пули роем летели над рекой к мосту. Пылила с подводой все еще не появлялся.
Командир выругался и помчался за песчаный пригорок. Пылила глазел на мост и, лишь увидев, что кто-то бежит, бросился к телеге. Володя выхватил вожжи из его рук и хлестнул лошадей.
Пулеметный и винтовочный обстрел со стороны птицефермы усиливался. Одна за другой взвивались в черное небо ракеты. На мосту все залегли. С грохотом ворвались на него кони, и на середине моста Бойкач остановил их. Прогнав Пылилу, он перевернул на настил бочку со смолой, сбросил мешки со смольем и снопы соломы и, вскочив на телегу, завернул лошадей назад.
Глянув на мост, Володя увидел, что там и сейчас никого нет. Кони топтались, пытаясь бежать, но командир крепко удерживал их за вожжи. Потом присел и поджег солому, совсем забыв, что мост уже облит бензином. Огонь мгновенно охватил весь мост, громыхнул взрыв, лошади рванулись к шоссе и волоком потащили по настилу хлопца, так и не выпустившего вожжи из рук.
Бросив вожжи, Бойкач скатился под откос, где находились его ребята и пленные полицейские. Только Пылилы среди них не было.
— Где Павел? — спросил командир. — Когда я поджигал солому, он уже исчез.
— Сюда не прибегал, — ответил Толик.
— Значит, остался на той стороне. Через речку ему теперь не перебраться, а нам надо быстрее уходить.
Случается, что и на пожар бывает смотреть интересно и радостно. Так и сейчас: казалось, будто вылинявшие розовые платки колышутся, не только над водой, но и по всей глубине реки. Пламя освещало крутой песчаный овраг и деревья с пожелтевшими листьями. Все это выглядело сказочно и таинственно в окружении густой ночной темноты.