— Боюсь, что и наша Слобода опустела…
— На рассвете пойдем туда и увидим сами.
Валя достала из вещевого мешка сухарь и протянула Володе. Тот не отказался:
— Мой есть не хотела, а я твой сгрызу.
Откуда-то из-за печки, крадучись, вышел кот, сверкнул зелеными огоньками глаз. Видно, запах хлеба заставил его выйти из укрытия. Володя отломил кусочек сухаря, кот сразу схватил его и, не разжевывая, проглотил.
— Разведчик должен определить по поведению кота, что нет не только его хозяев, но и соседей. Случись так, что в деревне не стало бы одной семьи, соседи непременно наведались бы в дом, и кот не попал бы в такое положение. Скорее всего выбежал бы за ними во двор и наверняка был бы сыт. А этот остался в запертом доме.
Валя взяла кота на руки, погладила и дала ему целый сухарь. Кот схватил его и побежал к печке: в хату вошли хлопцы.
— Полдеревни осмотрели, и ни души. Даже скотины никакой нет, — доложил Анатолий.
— Удивительно, как это могли немцы очистить Дубравку так, что ни одного человека не осталось. Даже в сожженных деревнях кто-нибудь из жителей оставался цел, — задумался командир.
Валя затопила печь, налила в чугунок воды и поставила на огонь.
— Дай сковороду, — сказал Анатолий, — я в одной избе нашел на полке кусок сала.
— Молодец, — похвалил Бойкач. — Давайте жарить, но кому-то нужно пойти и посторожить. Не думаю, что немцы станут охотиться за нами, но на огонек могут забрести.
— Я пойду, — вызвался Гриша, — только не забудьте оставить мне сала.
— Ладно, оставим. Через два часа тебя сменим. Не шляйся посередине улицы, ходи тихонько и, главное, прислушивайся. Неизвестно, откуда может появиться враг, — сказал Володя.
— Есть!
Гриша ушел. Около печи хлопотала Валя. А усталые ребята начали дремать. Девушка увидела, как у Володи опустилась на грудь голова. Она подошла к нему и шепнула, чтобы прилег. Но парень встал, протер глаза рукой.
— Показалось, будто я дома, лежу на кровати. Ты будишь, а мне чудится, что это мама. Как в детстве.
— Значит, зря разбудила?
— Это был только сон. Наверное, такой жизни, как в детстве, уже не бывать. А как было бы хорошо: отвоевался и вернулся назад в счастливое босоногое мальчишество!
— Володенька, впервые слышу от тебя такие рассуждения!
— Какие?
— Направленные в прошлое. Ты всегда жил, заглядывая в будущее, а теперь хочешь вернуться назад. Ты устал, нужно отдохнуть. Мы прошлой ночью спали, а ты нет.
— Да, устал… Напряжение прошло, а в мыслях я все еще куда-то лечу… Болезненно переношу вот такие случаи. Нет жителей целой деревни. А вдруг такое же положение и в Слободе, и в Дубовой Гряде?
— Но при чем здесь ты?
— Где же тогда моя победа? Гитлеровцы, как рыбу в трал, сгребли людей, а мы два года защищали жизнь. Ты видишь, здесь ее нет. Кошки и те погибнут без людей.
— Мы будем здесь жить! Не мы, так другие люди! Ты бы сказал, зачем нужна вообще война, а не твоя борьба! Ты увидел, сколько бежит фашистов, но не можешь захватить всех их в трал и поэтому разочаровался. Где-то возьмут и их. Идет твой отец, мой. Кто-то же гонит гитлеровцев, не сами они бегут.
— Все это я понимаю, но, кажется, после такой войны легче было бы прожить хотя бы год ребенком. Разве что появятся новые большие увлечения и проблемы, позволяющие забыть обо всех людских муках. Думаешь, Пылила действительно заболел и поэтому не пошел с нами? Жалко, что такие, как он, останутся, ведь в мирное время с ними будет труднее вести борьбу.
— Так ты хочешь, чтобы я была взрослой, а ты ребенком?
— Нет, я рад, что мы оба такие, как есть, — улыбнулся Володя, обнял и поцеловал девушку. — Давай будить ребят.
Разоспавшиеся хлопцы готовы были отказаться от еды, только бы их не трогали. Но Володя растормошил всех.
На рассвете Володя, Валя и Анатолий отправились к Слободе, а те, кто стоял ночью в карауле, остались в Дубравке.
Хмурое утро ненадолго оживила розовая полоса на востоке, но вскоре ее сжали и словно проглотили снежные тучи. Стали чаще и чаще доноситься взрывы. Только около Дубравки лес стоял молчаливо. Из него вышли три человека и направились в деревню. Раньше в чьем-нибудь дворе сразу залилась бы лаем собака, а теперь вооруженные люди осторожно топтались на пустынной улице, разглядывая свежие следы на снегу. Калоша случайно вышел на крыльцо, увидел незнакомцев и тут же вернулся назад. Через несколько минут трое партизан вышли из дома. Пришельцы заметили их и насторожились. Ни у тех, ни у других не было пароля. Только среди одной тройки находился человек в форме советского летчика, а среди второй — Данилов в немецком офицерском обмундировании… Наступил напряженный момент встречи.