— Позвони мне, когда захочешь вернуться домой.
— Я…
Но меня в очередной раз грубо оборвал Вик.
— Незачем. У меня завтра запланирована встреча. Тогда я ее подброшу.
Вик обогнул машину и помог мне войти, закрыв за мной дверь, и на мгновение мы с Ани остались в машине одни.
— Тебе не нужно было этого делать. — Мой голос был едва слышным шепотом.
Ани только что посмотрела в окно.
— Ты делаешь его счастливым, Нас.
От этих слов мое сердце увеличилось на целых четыре размера, но то, как она это сказала, заставило меня чувствовать себя ужасно. Я старалась не принимать это на свой счет. Конечно, она чувствовала себя странно из-за моего странного отрицания отношений с ее братом. Это был большой секрет, но она сделала это для нас без единого слова жалобы.
Когда мы добрались до дома, у меня внутри все затряслось, и пока Ани вошла через парадную дверь, Вик взял меня за руку и повел к отдельному входу в свою комнату в боковой части дома. Он поставил меня перед собой, протянул руку, чтобы открыть дверь, и мое сердцебиение начало учащаться.
Я нервничала.
В чем была моя проблема? Я уже много раз бывала в переоборудованной спальне в подвале.
Но ты никогда не спала там.
Вокруг нас вибрировала энергия, и, когда я на дрожащих ногах вела Вика вниз по ступенькам в его жилище, мой взгляд все время был прикован к большой двуспальной кровати слева.
Мне сразу же стало интересно, каково это, чувствовать его вес на себе, чувствовать его голую кожу на своей.
В его комнате была спокойная мужская тема. Простая мебель сделана из темного дерева, простыни на кровати были из черного шелка, а плюшевый диван справа был цвета бронзы.
Вик положил ключи в первый ящик тумбочки, затем оказался передо мной. Он посмотрел на меня и тихо выдохнул.
— Ты сводишь меня с ума, знаешь это?
Незаметное раздражение в его тоне заставило меня подавить улыбку. Мои брови поднялись.
— Я никогда ничего не делаю наполовину. Знаешь это?
Глаза Вика загорелись весельем. Какой мы были парой.
Совершенно неожиданно выражение его лица стало серьезным, и он слегка коснулся костяшками пальцев моих губ.
— А ты?
Я закрыла глаза, прижимая нежный поцелуй к мимолетной ласке.
— А что я?
— Ты принадлежишь мне?
Мои глаза неторопливо открылись, чтобы встретить его пристальный, немигающий взгляд на мне.
О Боже. Он убивал меня. Один взгляд, и я была мертва.
Я могла видеть это в его глазах. Ему нужен был ответ. Ему нужно было услышать слова. Всегда услужливая, я шагнула в тепло его тела и запрокинула голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Вечно и навсегда.
Да, я была подростком, но я также знала свое сердце. Я имела в виду то, что сказала.
С Виком могла быть только вечность.
Одна сильная рука притянула меня за талию, а другая — легла мне на затылок. Его пальцы запутались в моих волосах, и я слегка ахнула, когда он мягко потянул мою голову в сторону, открывая шею. Он двигался в неторопливом темпе, оставляя медленные, горячие поцелуи под правой стороной моей челюсти.
И я забыла, как дышать.
Вик просто был спокоен. То, как он прикасался ко мне, заставляло чувствовать себя желанной, обожаемой, как будто он стоял на коленях у алтаря богини. Каждый поцелуй был молитвой грешника. Возвращающееся прикосновение моих губ оправдало его.
Внезапно все ощущения, протекающие через меня, превратились в нападение. Мои легкие сжались, я сделала глубокий, дрожащий вдох, когда мои руки потянулись, чтобы схватиться за переднюю часть его рубашки, отчаянно нуждаясь в поддержке.
— Поцелуй меня, — выдохнула я.
Вик посмотрел на меня так, как я всегда хотела, чтобы он смотрел.
Как мужчина, который хотел женщину больше, чем свой следующий вздох.
Он наклонил лицо и приблизился к моему, его губы были на волоске от моих.
И я умоляла.
— Пожалуйста.
Слово мелькнуло у него на губах, и он разорвал связь. Когда его губы встретились с моими, я улыбнулась в поцелуе, моя душа затрепетала, затем треснула, прежде чем широко раскрыться.
Мое тело поддалось, и это была катастрофа.
Один поцелуй этого человека, и мое сердце больше не принадлежало мне.
Его рука сжалась вокруг меня, притягивая к себе невероятно близко, когда он наклонил голову, прежде чем глубоко и жадно завладеть моим ртом.
Это был один из таких моментов. Меняющий жизнь. Я знала, что никогда не буду прежней.
Чувство тепла и безопасности нахлынули на меня, его вкус вызывал привыкание. Это были не сладкие поцелуи. Это были чистые, грубые эмоции в физической форме.
Может быть, я и не была самым умным человеком, но знала, что поцелуй Сантино Риччи меркнет в сравнении с ним. Он никогда не смог бы сделать для меня то, что сделал Виктор Никулин. Никакой другой мужчина не мог.