Итак, я медленно моргнула сквозь полуприкрытые веки и тихо попросила:
— Пожалуйста.
— Пожалуйста, что? — Он приблизился, говоря мне в щеку.
— Пожалуйста, трахни меня, — были слова, которые я выдохнула, и когда его глаза пылко вспыхнули, моя киска сжалась вокруг его твердого члена, отчего его лицо скривилось от боли. Низкий стон, вырвавшийся у него, отдался вибрацией через его грудь в мою, и я никогда не слышала более сексуального, более эротического звука во всей моей жизни.
Знание того, что я была причиной этого, заставило меня чувствовать себя настолько всемогущей, что я не могла выразить словами.
Когда он восстановил концентрацию, то медленно вышел, пока только его кончик не остался внутри меня, и посмотрел мне прямо в глаза, когда снова двинулся вперед.
И это была маленькая смерть, которую я готова терпеть снова и снова, добровольно.
— Да.
Я знала, что это будет хорошо, но ощущение его пристального взгляда и то, как он приятно растягивал меня, это был экстаз.
Его лоб нахмурился, и он казался почти удивленным, когда пробормотал:
— Бл*дь. Ты такая мокрая.
Я была. Насквозь. Мне даже не было стыдно. Вот такой эффект он произвел на меня.
Как будто ему нужно было свести счеты, он начал толкаться в меня, рыча:
— Как ты себя чувствуешь? Скажи мне, что я заставляю тебя чувствовать, Ани.
Он сводил меня с ума. Мое тело пылало.
— Ты заставляешь меня чувствовать себя горячей и нуждающейся, и такой наполненной, что я едва могу это вынести. — Я не собиралась говорить то, что сказала, но черт с ним. Это было так. Мой мягкий взгляд встретился с его неумолимым, и мое горло сжалось, когда я тихо прошептала: — Ты заставляешь меня чувствовать себя красивой.
В тот момент, когда я сказала это, он приостановил свои толчки. Его лицо изменилось, стало расслабленным, но, прежде чем он позволил теплым эмоциям взять верх, его губы скривились, когда он снова погрузился в мою влажную киску. С непревзойденной страстью он трахал меня жестко и быстро, и звуки, которые эхом раздавались вокруг нас, должны были смутить меня, но шлепки по коже вместе с тихим хлюпанием разожгли меня больше, чем я хотела признать.
Он яростно трахал меня, глубоко вонзаясь, и я чувствовала, как он набухает внутри меня, его толчки становятся прерывистыми. Мы смотрели друг другу в глаза, и когда он сильно прикусил нижнюю губу, мое естество сжалось вокруг него.
— Прикоснись к себе, — потребовал он. Когда я заколебался, он прорычал: — Сделай это.
И я так и сделала, наклонившись, чтобы потереть кончиками пальцев нервный узел, требующий немедленного внимания. Через минуту я тяжело дышала, мои глаза были широко раскрыты от того, что я знала, что произойдет.
Мой рот округлился, и его грудь вздымалась, когда его толчки замедлились, стали более точными.
— Ты так сладко сжимаешь мой член. Мне нравится.
Мысль о том, чтобы доставить ему удовольствие, была всем, что мне было нужно, чтобы подтолкнуть меня ближе к краю.
Моя сердцевина сжалась, почти болезненно, когда мои пальцы работали с клитором все быстрее и быстрее.
— Бл*дь, — простонал Саша. — Крепче, чем в тисках.
Моя кожа была словно в огне. Обнажено каждое нервное окончание. И с каждым толчком он гнал меня все выше и выше, приближая к точке освобождения.
— Так близко, — выдохнула я.
Он трахал меня сильнее, быстрее, и мое дыхание стало тяжелым. Мне казалось, что по моему позвоночнику ползают муравьи. Тепло пульсировало из моего центра наружу, и когда мое зрение затуманилось, я подняла голову и тихо заскулила.
Звуки, ощущения, аромат его одеколона — все это вознесло меня на невиданную ранее высоту.
Мое освобождение пришло тяжело и быстро. Я закричала, когда оно ударило меня. Мои колени подкосились. Бесконтрольно пульсируя вокруг его тяжелого члена, я схватилась за переднюю часть его рубашки, чтобы не упасть, и застонала от смеси удовольствия и боли.
Саша победно усмехнулся, но мне от этого не стало легче. На самом деле это звучало издевательски.
— Хорошая девочка. Вот и все, — выдавил он, ныряя в мою мокрую киску и выходя из нее. — Выдои мой член. Возьми меня туда.
Мои эмоции зашкаливали, но я отказывалась показать ему, насколько сильно это на меня подействовало.
Его лицо скривилось, когда я постоянно пульсировала вокруг него, и когда его бедра судорожно дернулись, я знала, что он был близко. Внезапно он стиснул зубы, прижался кончиком носа к моему и потребовал:
— Скажи мне, кто тебя трахает, Ани.
— Ты, — ответила я с придыханием.
Но это был не тот ответ, который он хотел.
— Кто? — Он говорил медленно, четко выговаривая каждое слово, когда он прорычал: — Кто тебя трахает, Аника? — С глазами, излучающими ярость, его голос повысился на ступеньку выше. — Скажи мое имя.
Мое сердце бешено колотилось, но я дала ему то, что он хотел.
Я воспользовалась, возможно, своим единственным шансом поцеловать его, наклонилась и мягко выдыхохнула его имя ему в губы.
— Саша.
Его губы прижались к моему мягкому, манящему рту, и его глаза сузились за мгновение до того, как этот сердитый рот врезался в мой также яростно, как он трахал меня. Я ахнула, и он воспользовался моей секундной паузой, чтобы скользнуть своим языком по моему, отчаянно посасывая его, и он вошел в меня, как сумасшедший.
Потерявшись в ощущении его губ, у меня не было времени на подготовку. Он замер на мгновение, прежде чем зарычать мне в рот. Мои глаза распахнулись от потрясения, когда он сильно толкнулся, вжимаясь в меня глубже, чем я когда-либо чувствовала, и его суровый взгляд, остановившись на мне, держал меня в плену, пока я чувствовала, как его член беспорядочно дергается.
Я почувствовала связь. Увидела в ту же секунду, как он смягчился. Но он отказался подарить мне этот момент.
Саша отвернул голову в сторону, пряча лицо, скрывая то, чему, как я знала, я была свидетельницей. Он вышел из моего тела, отпустив мою ногу, позволив ей бесцеремонно упасть, моя ступня на каблуке приземлилась на пол с глухим стуком. И пока стена поддерживала меня, я хмуро смотрела на его удаляющуюся спину. Из меня вытекала влага, стекая по внутренней стороне бедер, а Саша достал из коробки на столе салфетку, вытираясь подальше от моих пытливых глаз.
Это заняло всего мгновение. Он посмотрел на салфетку и замер на секунду, прежде чем бросить ее в мусорное ведро и снова заправить штаны.
Проклятие. Все это, и я даже не видела его член. Какое разочарование.
Он взял еще салфетку из коробки, повернулся и протянул ее мне с непроницаемым выражением лица. Я осторожно взяла ее, но застыла, когда услышала, как он сказал:
— У тебя идет кровь.
Все мое тело замерло.
Что?
Он внимательно наблюдал за мной, пока я пыталась привести себя в порядок как можно грациознее. Я убрала салфетку и…
Ой.
Да. Я тоже их видела.
Полосы красного цвета.
Вы только посмотрите на это! Я даже не почувствовала этого.
Когда я закончил вытирать наши совместные выбросы, Саша протянул мусорное ведро, и я выбросила салфетку. Он задвинул его под стол и постоял с минуту, выглядя так, как будто хотел что-то сказать.
Я ждала, нервничая.
Скажи что-то.
Что-нибудь.
Но в конечном итоге все, что он хотел сказать, было отвергнуто. Его поза расслабилась, он глубоко вдохнул и холодно произнес:
— Возьми сумочку. Я отвезу тебя домой.
Он проводил меня через заднюю дверь и усадил в свою машину.
Это была тихая поездка домой.
Пока, остановившись на красный свет, он, не удосужившись взглянуть на меня, спросил:
— Ты принимаешь противозачаточные?
Сейчас было не время обсуждать, почему мне это не нужно. Я покачала головой и пробормотала:
— Нет.
Он, казалось, колебался, не сводя глаз с дороги, когда предложил отчужденно:
— Может, тебе стоит начать.
Я моргнула, глядя на него через всю машину.
Подождите.
Означало ли это то, что я думала?
Я на это надеялся.
Боже. Я на это надеялась.