— И куда мы торопимся? — поинтересовался я.
— Мы нарушаем график занятий, — телохранитель-кумихо повернул голову и взглянул так, что у меня пропало желание спорить. Вот же папаша! Осчастливил, называется! И ведь чувствовал, что так и будет!
Настроение немного испортилось. Придется отрабатывать за свою вольность. Отец мягко наказал меня, намекнув, кто является главным в нашей паре. Я могу выпендриваться, показывать свою значимость и самостоятельность, а в конечном итоге наставник вытянет из меня все жилы!
Илану я проводил до дверей, наплевав на мнение майора Рудакова. Пусть что угодно говорить, но своих друзей бросать нельзя!
— Ты точно не сотрешь мой номер? — я сдвинул брови.
— Нет, обещаю, — улыбнулась девушка.
— Отлично, будем созваниваться, когда я перейду в лицей, — с облегчением вздыхаю.
— Когда?
— Возможно, уже на следующей неделе придет разрешение. Может, и раньше, — я пожал плечами. — Если понадобится помощь, звони — не стесняйся. Друзья у меня в приоритете.
— Главное, сам не забывай, — предупредила Илана. Переступила с ноги на ногу и замерла, придерживая наплечную сумку, украшенную блестками и разной фурнитурой.
Мы глядели друг другу в глаза, время замерло на какой-то миг, когда я потянулся к Илане, чтобы ее поцеловать. Девушка в последний момент подставила щеку, куда уткнулись мои губы.
— Не прощаемся, — смущенно улыбнулась она, отступив к двери и нажимая кнопку звонка. Тут же раздался щелчок замка. Мама, не иначе, опять деликатно ждала, когда мы наговоримся. — Надеюсь, завтра увидимся.
Перепрыгивая через ступеньки, я выскочил на улицу, сел в машину и Куан, распугивая лениво гуляющих по дороге голубей, понесся домой.
Глава 2
1
Я тщательно всматриваюсь в отражение зеркально полотна и не узнаю самого себя. Удивительно, как можно за год так измениться. Высокий сухощавый молодой человек с плавными обводами скул, светлая кожа оттенена темно-русой шевелюрой, серые глаза внимательно следят за моими движениями — все это я, младший княжич рода Мамоновых.
Темно-синий пиджак сидит как влитой на плечах, неплохо раздавшихся вширь. На левой стороне груди вышит герб императорского лицея: золотой венок округлой формы из лавровой и дубовой ветвей, перевитый широкими алыми и голубыми лентами (символизирует совместное обучение мальчиков и девочек), увенчан малым гербом Мстиславских. Внутри венка золотое кольцо, скрепленное четырьмя шариками серебряного цвета. В центре вышиты золотом буквы «ИЛ». Поверх них и по низу идет вязью название лицея «Чистые Пруды». Неплохой герб, без всяких там легкомысленных раскрытых книг, умных сов в очках или глобусов. Мне нравится. Есть в нем претензия на уникальность.
Белоснежная рубашка, однотонный темно-красный галстук, на котором висит значок лицея, тщательно выглаженные брюки, начищенные до блеска черные туфли — я готов показать себя в новом статусе.
Поднял правую руку. На безымянном пальце тяжело серебрится именной перстень, тоже по случаю торжественного появления в лицее начищенный до блеска. Да, получается забавно. Если Мстиславские знали к тому времени, что я Андрей Мамонов, почему дали задание выгравировать двойную «В»? Намеренно или досадное упущение?
Как бы то ни было, этот перстень заслуженно мой, и никто не вправе оспаривать его ношение. Я жизнью рисковал, а мой наставник по боевой подготовке и вовсе погиб. Зато поймали злодея, организовавшего покушение на императора и его гостей во время праздника на Болотном.
Сегодня я впервые иду в лицей, в котором предстоит провести три года и получить аттестат о среднем образовании. Дальше пока не загадываю, потому что не знаю, как сложится мой путь. Идти по военной стезе или поступать в университет, получать нужные для рода Мамоновых знания?
Раздался стук в дверь. Это Куан решил заглянуть, не заснул ли я. Сегодня он надел строгий черный костюм и прикрыл свои глаза черными очками. День выдался как на заказ: солнечный и теплый. Но, скорее всего, мой наставник решил эффектно сыграть роль молчаливого и верного слуги, неподкупного, сурового и несокрушимого. Надеюсь, он такой и есть.
— Господин готов? — поинтересовался он на всякий случай, хотя и так видно, что я просто собираюсь с духом. — Тогда выходим. Нельзя опаздывать в первый день. Репутация…
— Ой, Коля, не начинай! — я отмахнулся и поправил галстук, сидевший идеально. Когда кореец начинает нравоучать, называю его Колей. — Ладно, пошли. А то и в самом деле коситься начнут.
К лицею мы подъехали за двадцать минут до начала занятий. Большая стоянка, примыкавшая к основной территории учебного заведения, уже была забита автомобилями разнообразных марок и такой заоблачной стоимости, что цифр на калькуляторе не хватит, чтобы отобразить эту сумму.
Охранник с подозрением уставился на «Фаэтон», подъехавший к опущенному шлагбауму, и вразвалочку подошел к водительской двери. Стекло медленно поехало вниз, и Куан с невозмутимым видом уставился на него через темные стекла очков.
— У вас есть пропуск на стоянку? — поинтересовался мужчина в серой униформе, обвешанный разнообразным несмертельным оружием: резиновой дубинкой, электрошокером и еще какой-то телескопической палкой, в навершии которой кроваво посверкивал камешек-амулет. — Или разрешение на парковку? Здесь разрешено ставить только автотранспорт учащихся.
Куан вытащил из кармана пиджака плотный картонный прямоугольник с печатью и подписью господина Разумовского. Его заблаговременно принес посыльный. Оставалось зарегистрировать номер машины в базе, чтобы я мог спокойно заезжать на стоянку, если со мной не будет телохранителя. А так-то ему незачем торчать здесь по полдня. Куан периодически выполняет какие-то поручения отца, мотаясь по городу.
— Придется немного подождать, — охранник ушел в небольшую будку, а я удостоился укоризненного взгляда наставника. Дескать, видишь? Время теряем!
Через несколько минут охранник вернулся и отдал пропуск.
— Все, теперь можете пользоваться парковкой. Вы будете сейчас заезжать?
— Нет, — Куан пристукнул ладонью по двери. — Ты лучше подними шлагбаум, чтобы я мог развернуться и подвезти господина к парадной лицея.
— Можно и через стоянку пройти, — предложил охранник. — Там есть калитка, через нее попадете в парк, и прямо по дорожке к главному входу.
— Долго, — качнул головой Куан. — Давай, поднимай эту полосатую палку.
Охранник пожал плечами и махнул кому-то рукой. Шлагбаум дернулся и пошел вверх. «Фаэтон» взревел мотором, лихо залетел на стоянку, развернулся как на параде, не задев ни одну из машин, и вылетел обратно, предупреждающе просигналив зеленой «Венера», хотевшей нырнуть следом за нами. Я успел заметить возмущенный взгляд блондинистой девушки, сидевшей за рулем. Она развела руки по сторонам в недоумевающем жесте, дескать, что себе позволяете?
— Я бы мог и через парк пройти, — посмеиваясь, сказал я Куану.
— Нет, это неправильно, — возразил наставник, подруливая к распахнутым воротам, через которые на территорию лицея втекали скудные ручейки опаздывающих учащихся. — Твой первый день в таком знаменитом лицее, нужно показать себя.
— Так мог бы и высадить меня здесь, а потом бы зарегистрировался.
Куан посмотрел на меня как на несмышленыша и ответил без ноток нравоучения:
— У нас один пропуск на двоих, и то временный. Тебе нужно оформить жетон учащегося, по которому будешь получать разнообразные услуги от лицея.
— И откуда ты все знаешь? — я подозрительно уставился на своего наставника. Только напрасно. По его лицу вообще ничего не прочитать.
— Держи, — наставник-телохранитель протянул мне пропуск, но на вопрос не ответил. — И поторопись, пожалуйста, господин, чтобы руководство не думало о тебе как о безалаберном молодом человеке.
Куан прав. Времени действительно не оставалось. А еще нужно подняться в директорат, чтобы представиться, потом идти знакомиться со своим классом. Действительно, выезжать нужно было за два часа до занятий. Но я особо не парился по этому поводу. Дождавшись, когда водитель распахнет дверь, выскочил наружу, махнул рукой на прощание и заторопился по чисто выметенной дорожке из терракотовой ребристой плитки к парадному входу.