Магистр сначала покрылся красными пятнами, потом медленно опустился на стул и пристально поглядел на меня. Не знаю, какие мысли сейчас мелькали в его голове, но он явно просчитывал варианты: или сразу придушить, или спустить подобную дерзость, соглашаясь на выдвинутые условия.
— Один я не решаю подобные вопросы, — ответил он. — Надо будет прописать особые условия в контракте. Я могу вам гарантировать пять процентов от дополнительных доходов, если посещение боёв увеличится.
— Неплохо, — я не стал жадничать. Дело ведь не в деньгах и процентах, а в иных категориях. Важно не дать всяким ушлым проходимцам сесть на шею. А то заявился весь такой деловой, начал намекать, что знает мой главный секрет. На таких деятелей есть «Арбалет», стоит только мне пожаловаться господину Иртеньеву.
Кажется, Колыванов тоже понял, что перегнул палку. Он быстро пришёл в себя, улыбнулся, встал и снова протянул руку, которую я на этот раз пожал. От озвученных условий отказываться глупо. Мне нужна практика и ещё раз практика с настоящими профессионалами. Начну показывать своё «фи», просто вылечу как пробка из «Железной Лиги», а князь Прозоровский и Колыванов постараются пустить неприятные слухи про меня. Какие? А чёрт их знает. Например, магистр в открытую заявит, что я антимаг. Представляете реакцию дворянства? На меня и так косо посматривают, а после такого демарша на следующий же день грохнут, не поморщившись. И конец Разрушителю.
Арине тоже не понравится такой расклад.
— Не переживайте, Андрей Георгиевич. Наша тайна останется между нами, — улыбнулся Колыванов. — Я не ищу способы закончить свою жизнь столь рано. Начну языком болтать, и моё тело найдут в канаве с грязной водой или вообще не отыщут.
— Один-один, — усмехнулся я.
— Что? — магистр не сразу понял, почему я так выразился, но потом улыбнулся и погрозил пальцем. — Вы шутник, юноша. Тоже боитесь? А как вы хотели? С такими талантами у вас будет очень много врагов. Так что если появятся проблемы, смело обращайтесь ко мне. Вместе нам будет легче противостоять вызовам. А я ведь магистр, а не пустое место. Много чего знаю. Помогу в нелёгком поиске истины.
Он обозначил поклон и вышел из помещения, оставив меня в раздумьях. Колыванов внезапно стал опасен, пусть даже наметив свои интересы. Да, вариант с воеводой Иртеньевым становится предпочтительным. Никто кроме «Арбалета» не защитит меня так эффективно. Заодно и магистра на крючок возьмут. Пусть подёргается.
…Я дал Молоту подняться и броситься на меня в последнюю и отчаянную атаку, в которой он задействовал весь спектр своей Стихии. Он «воздушник», поэтому вокруг него концентрируется огромная масса энергии, которую боец преобразует в атакующие конструкты; призрачные быстроногие гепарды скалятся и рвутся с невидимого поводка. Ещё мгновение — и Молот спускает свой зверинец на меня, одновременно формируя защитный доспех. Кажется, я успел напугать противника своими атаками.
Гепарды в количестве шести штук несутся на меня, разевая пасть в беззвучном рыке. Мощные лапы с выпущенными когтями вспарывают пространство и через минуту бросаются на меня. Я не уворачиваюсь, а просто выбрасываю ладони вперёд, разнося вдребезги первую пару зверушек. Успеваю выставить плечо, в которое влетел ещё один гепард, но остальные набрасываются на меня и силой инерции валят на пол. Такие ситуации я отрабатывал с Лидией, поэтому группируюсь во время падения, одновременно накачивая в кулаки энергию ярла. Руки отяжелели от притока ментальной энергии, но зато помогают мне развалить атакующие магоформы вдребезги. Фонтан ярких вспышек при соприкосновении конструктов, сотрясший клетку оглушительный взрыв не могут перекрыть визг и ор публики, едва не прыгающей в экстазе на отражающие панели. Вы хотели зрелища? Вот оно!
Я правой ногой выстреливаю в набежавшего Молота и попадаю ему в коленное сочленение, пробив защиту и разломав сервопривод. Лучше бы он не лез ко мне. Интегратор вышибает, и пилот замирает, не в силах поднять облачённые в железо руки, весящее не один десяток килограммов. Чтобы зрители не заподозрили неладное, я с помощью гибких энергетических волокон, пронизывающих мой «скелет», взлетаю на ноги и обрушиваю удары на доспех, сминая его как консервную банку. Не бью, правда, по приводам. Зачем ломать дорогую вещь? Нам ведь ещё не раз вместе выступать. Не хочу, чтобы Молот затаил на меня зло. Поэтому два завершающих удара — и соперник тяжело валится на арену, взмётывая песок.
Отстёгиваю фиксаторы шлема, снимаю его и вскидываю руки над головой, ору в ответ беснующейся толпе что-то непонятное, между рыком зверя, одолевшего сильного врага и воплем первобытного человека, поймавшего мамонта в ловушку.