А еще я узнал, что Россию частенько просят обеспечить безопасное прохождение грузов под конвоем через особо опасные регионы. Таковыми считаются до сих пор юг Европы, Балканы, Ближний Восток, Закавказье, Средняя Азия, Маньчжурия. Поэтому для пилотов ППД и ТПД всегда была работа. Командировочные на международном уровне нешуточные. За один рейс можно заработать столько, что хватит на покупку небольшого имения с деревенькой в сто душ. Но и риск огромный.
– Не спится, новик? – раздался снизу тихий голос Гордея, отвлекая меня от раздумий. – Ворочаешься, как будто блохи кусают.
– Не, я просто хотел узнать, что за станция, – шепотом ответил я.
– Да полустанок какой-то, – зевнул пилот, мельком глянув на одноэтажное здание вокзала, возле которого стояло несколько человек в военной форме. – До Запорожья все равно долгих остановок не будет. Спи.
– Гордей, а вы часто на «Крымском» ездите? – поинтересовался я.
– Частенько. Раз десять уже мотались туда-сюда.
– Говорят, в степях на поезда нападают какие-то кыпчаки.
– А! – опять зевок. – Есть такие. Никак с ними разобраться не могут. Они тактику «комариного укуса» применяют. Взрывают, например, железнодорожную ветку, и как только состав останавливается, окружают его на машинах. Обычно грузовые составы грабят. Пассажирские трогают очень и очень редко. Карту юга России хорошо представляешь?
– Ага.
– Ну вот, между Перекопом и Армянском частенько шалят. Когда будем проезжать, весь отряд будет в готовности номер один. Придется костюмы напяливать.
– Почему тогда армия или гвардия не могут зачистить территорию?
– У этих «кыпчаков», как ты выражаешься, – усмехнулся Гордей, – куча всяких нор, где они успешно прячутся. А половина из них добропорядочные селяне, копающиеся целыми днями в своих садах или на бахчах. Как докажешь, что он ночью достает карабин или автомат из укромного места, и грабят контейнеровозы?
– Осведомители, стукачи, агентура!
– Щелкают на раз-два! – вздохнул парень. – Опасные гады! Никак к ним не подобраться!
Разговор сам по себе затих. Гордей через несколько минут уже похрапывал, присоединившись к Колывану. А мне не спалось. Последние месяцы выдались какими-то суматошными. В гимназии я стал известен как победитель самого Дубровского, одного из самых сильных пилотов УПД. Даже тот факт, что он взял первое место на турнире, не умаляло моих достоинств. Ведь это я умудрился посадить его на задницу в первом же бою.
Самое забавное, что больше всех по этому поводу злился Кирилл, его младший брат. Как только мы сталкивались нос к носу, начинались какие-то придирки. Его прикормленная стая дважды пыталась зажать меня в углу и как следует проучить. Егор узнал об этом каким-то образом и сделал Киру внушение, чтобы наезды прекратились. Ему не хотелось, чтобы мы опять сошлись на дуэли. Папаша Дубровский всю вину за произошедшее взвалил именно на старшего сына, на Егора, не углядевшего за своим разгильдяем-братцем.
В общем, отношения с Егором у меня остались нейтральные. И это хорошо. В остальном ничто не мешало моей учебе. Старейшина Булгаковых свое слово сдержал и обеспечил не только мне, но и девчачьей танцевальной группе поездку в комфортабельном «Крымском экспрессе».
Пока мы ехали, я досконально осмотрел вагон боевого сопровождения. Он был мало похож на штабной. Большую часть занимали купе с бойцами, «каптерка» старшины Бойко притулилась почти возле самого выхода, и небольшая часть была отдана под кабинет и личные покои коменданту Семечкину. Из вагона был прямой переход на бронированную площадку-тендер, оборудованную пулеметными спарками «Коса» в количестве двух штук. Для бойцов предусмотрены бойницы для отражения атак извне. Небольшая площадка предназначалась для пилотов, откуда они могли спрыгнуть на землю или взмыть в воздух, чтобы прикрывать состав с помощью массированного огня своих пулеметов или магическими техниками. Гордей использовал огненные магоформы, а Колыван специализировался на водных плетениях.
Если не было тревоги, на площадке дежурил кто-то из пулеметчиков и пара бойцов. Рутинная работа, но она придавала уверенности пассажирам поезда. Нападений на составы с людьми были чрезвычайно редки, за исключением среднеазиатского, северного и маньчжурского направлений. Там могло произойти что угодно. Но и охрана посерьезнее была. Количество бойцов доходило до пятидесяти-шестидесяти человек.
Перекоп мы проскочили без приключений. Я все время пялился в окошко, втайне надеясь, что первым обнаружу юркие пикапы, переделанные под огневые передвижные точки. Но судьба берегла пассажиров, не играя со мной в такие опасные игры.