Стефан II и его преемники рассматривали «Пипинов дар» как возвращение земель законному обладателю. С целью подтвердить легитимность дарения в Риме была сфабрикована одна из самых знаменитых подделок в истории — «Константинов дар». Согласно этому документу, еще Константин Великий в благодарность за то, что папа Сильвестр I исцелил его от проказы, якобы предоставил ему и всем его преемникам власть и почет, равные императорским, а также главенство над всеми Церквами.
Образование в 756 г. при папе Стефане II Папской области — светского государства пап — стало важной вехой на пути роста могущества папства. Оно просуществовало до 1870 г.; его остаток — современный Ватикан. Границы «восстановленного» папского государства не были четко определены. Все, что так или иначе могло быть отвоевано у лангобардов или даже у Византии, автоматически «возвращалось» кафедре св. Петра. Знаменитый договор папы Григория III с Пипином Коротким был сплошной узурпацией: король уступал папе не принадлежавшие ему области, папа давал королю титул патриция, который мог пожаловать только император. Пипин становился как бы сувереном Рима, а папа — его вассалом. Но вассалитет этот был лишь номинальным. Фактически папа превратился в независимого светского государя.
Вступив в борьбу за земли и привилегии, Святой Престол неминуемо получал сильную оппозицию.
Сын Пипина император Карл Великий предпринял поход в Италию; его войска осадили итальянскую столицу Павию, где заперся король Дезидерий. Карл двинулся на Рим. Там его торжественно встретил папа Лев III, которому он передал грамоту Пипина, оформлявшую земли патримония св. Петра в качестве папского государства. Тем временем Павия пала, Дезидерий был низложен и отправлен за Альпы в качестве пленника. Большинство лангобардских магнатов присягнули Карлу. Лангобардское королевство перестало существовать и оказалось под властью франков. Карлу, ставшему патрицием, т.е. светским патроном церковного государства, удалось разорвать политическую связь Италии с Византийской империей и включить ее в состав стран Западной Европы.
Однако Италия, став после франкского завоевания частью Каролингской империи, осталась раздробленной на ряд герцогств, феодальных вотчин и городов. Несмотря на формальное выделение ее в качестве особого королевства, пожалованного сыну Карла Великого, Пипину, здесь так и не установилась центральная королевская власть.
После завоевания франками политическая карта Италии выглядела следующим образом: Северная и частично Средняя Италия (за исключением Папской области) вошли в состав империи Каролингов. Папское государство включало Рим с окружающей территорией, Пентаполис и Равеннский экзархат. Сохранявшие и прежде фактическую независимость от Лангобардского королевства герцогства Сполето и Беневенто в этот период были вассалами то папы, то Каролингов. Апулия, Калабрия и Сицилия по-прежнему принадлежали Византии.
По Верденскому договору 843 г., закреплявшему раздел империи Карла Великого между его сыновьями, Италия выделилась в самостоятельное королевство, но оно существовало лишь номинально, т.к. в действительности в IX–XI вв. страна являлась ареной ожесточенных столкновений различных феодальных группировок, как местных, так и иноземных.
Преемник Карла не пожелал, чтобы на него возложил корону папа, и сделал это сам; так же поступали и его преемники. Но римские епископы считали неразумным отказываться от столь выгодного прецедента и почти насильно оказывали императором такую любезность, как помазание, хотя для этого им приходилось иногда совершать путешествие за Альпы.
Отношение пап к средневековой империи двоилось: они признавали ее только принципом, простой фикцией, когда стоял вопрос о ее правах в Риме и церковных владениях. Однако папы хотели видеть ее могучей и реальной силой, когда дело шло об обязанности императора защищать патримоний св. Петра. Могущественный глава политического мира в одно и то же время был и опасен, и необходим церковной независимости. Поэтому папы боролись с сильными императорами и поддерживали слабых.
Римские папы, которые были епископами Рима, столицы великой державы, занимали особое положение. Правда, к моменту торжества христианства Рим перестал быть мировым центром, а вскоре умалилась его политическая роль в самой Италии. Но многовековое владычество не могло пройти бесследно. Подчиненные ему и зависящие от него народы в продолжение веков прислушивались к его повелительному голосу, привыкли ждать от него решения своих судеб, и никакие превратности, выпавшие на долю Вечного города, не могли сразу покончить с былым обаянием. И это обаяние, и обилие знатных фамилий в Римской церкви, и ее богатства, дающие ей возможность приходить на помощь нуждающимся, и мученики Колизея — все это создавало ореол вокруг римской кафедры. Ореол этот был так светел и обаяние так сильно, что их не затемняли и не ослабляли пороки тех недостойных личностей, которые иногда появлялись на римской кафедре.