Виды деятельности, с которыми связывали СПК, впоследствии повторяла и Национальная полиция, включая пытки, увечья и убийства. Так называемая «Волчья бригада», внушающее ужас подразделение СПК, состояла из членов организации Бадр. Она провела крупные операции против повстанцев в таких городах, как Мосул, при поддержке американских солдат, а ее лидер Абул Валид стал печально известным из-за своего допроса пленного и очевидно избитого подозреваемого «террориста» в телевизионной программе «Терроризм в тисках правосудия». Показанная в эфире финансируемой Пентагоном сети «Аль-Иракия», эта программа усиливала ужас, который боевики Валида посеяли на улицах{178}.
«Волчья бригада» также несет ответственность за обнаруженный в Министерстве внутренних дел Ирака центр заключения, в котором были найдены тела со следами ужасающих пыток: следами ожогов, ушибами в результате жестоких побоев и сверлением в области коленных чашек{179}.
Если даже признать, что противоповстанческая борьба категорически отличается от терроризма, любая граница между противоповстанческой борьбой и сектантским террором в данном контексте была решительно размыта и проницаема. И это было не случайностью, но логическим результатом американской стратегии. Чтобы создать иракский «свободный рынок», было необходимо сильное государство — не только для подавления оппозиции, но и для продвижения рынков там, где когда-то существовало государственное снабжение. Религиозный раскол обеспечил не только технику управления по образцу старого колониального принципа «разделяй и властвуй», но и политические силы, способные проводить ее в жизнь{180}.
Нападение на гражданских, пересмотр понятия «мирные жители»
Другая причина весьма большого числа жертв среди мирного населения, проистекающая из войн эры Буша, — верить ли низким оценкам, признаваемым в просочившихся американских документах (66 тысяч погибших мирных жителей){181} или выводам журнала «Ланцет» (600 тысяч, в основном мирных жителей){182}, — возможно в том, что американскими правилами ведения «войны с террором» допускается убийство мирных жителей во время воздушных налетов. Как поясняет бывший советник Пентагона Марк Гарласко, «если у вас 30 убитых в качестве ожидаемого числа жертв среди гражданских, авианалет должен идти на подпись лично к Рамсфельду или Бушу, но в противном случае никому сообщать не нужно»{183}.
Этот стандарт санкционирует определенный уровень убийств гражданских лиц, тем самым опровергая для планировщиков войны утверждение, что «каждая жизнь бесценна». Более того, субъективная реакция и дает возможность менять диапазон со стороны военных тактиков: в принципе, нет причин, почему нельзя убивать намного больше, чем 30 человек в ходе одного воздушного удара. Практикой американских военных во многих подобных случаях было настаивать на том, что эти убитые были «мятежниками». Старший унтер-офицер Дэйв Диас, возглавляющий «Команду А» сил специального назначения в Афганистане, изложил напрямик: «Да, это мирная деревня, глинобитные мазанки, как все остальное в этой стране. Но об этом молчок. Скажите, что это военный лагерь. Это огороженная площадь, казармы, командный пункт. Точно так же и с конвоями: если в действительности это была колонна из гражданских машин, которые используют для перевозок, мы скажем — ага, военный конвой, войсковой транспорт»{184}.
Есть свидетельства, что такой подход был институционализирован. Рассмотрим случай с видеозаписи бойни в Багдаде, опубликованной «Викиликс» под заглавием «Сопутствующее убийство»{185}.