То есть у меня самого все было неплохо, но вокруг… Блин!
Словом, я почувствовал, что еще чуть-чуть – и кого-нибудь убью. Кого-нибудь, просто подвернувшегося под руку.
Можно было податься за кордон… Но это было бы бегством. И признанием поражения. А я с детства не любил проигрывать.
В общем, однажды, после очередной ролевки, где славные, в общем, парни, не очень умело лупят друг друга тупыми мечами (среднестатистический кандидат в мастера спорта по сабле «порубал» бы их всех минут за пять), а потом очень умело пьют водку под ароматный шашлычок, я все и сделал.
Презрел свои обязанности арбитра, отошел подальше в лесок, закрыл глаза и взмолился Тому, Кто Наверху: «Сделай мою жизнь такой, чтобы я в ней был – как клинок в хорошо подогнанных ножнах». И так остро и нестерпимо было мое желание, что башка отрубилась напрочь.
Однако Тот, Наверху, – внял. И даже проявил недюжинное чувство юмора.
Когда Коля Переляк (то есть я) очнулся, в ушах у него звенело, а спина была голая и искусанная комарами.
И лежал Коля голый и босый, на голой земле, вернее – на голых сухих колючках, и добродушные лесные мураши проложили торную дорожку по нежным частям его продрогшего организма.
Вопреки расхожим штампам, я не стал думать о том, что меня треснули по башке и ограбили. Я как-то сразу, чисто мистически осознал: истошный вопль моей тоскующей души услышан и удовлетворен.
Потому я воздвиг продрогший организм в вертикальное положение, отряхнул с него муравьев и иголки, расправил плечи и с трепещущим сердцем пустился на поиски приключений.
Которые не заставили себя ждать.
Испокон веков, когда храбрые мужчины бьют зверя и друг друга, их прекрасные подруги занимаются собирательством. Сбившись в веселую стайку, милые девицы отправляются в дремучий лес по грибы, по ягоды. Дабы не потерять друг друга и предупредить прочие неприятные неожиданности, девушкам положено звонко перекликаться. Или хотя бы аукаться… В противном случае, как мы знаем из сказок, они рискуют напороться на неприятный сюрприз.
Например, на голого мужика. Меня, то есть.
Юная девица, румянощекая крепенькая блондинка в архаичном (как я тогда решил) наряде, с корзинкой и посошком, возникла на моем пути внезапно для нас обоих.
Что думает блондинка, наткнувшись в пригородном лесу на голого мужика?
Она думает: маньяк.
Вернее, МАНЬЯК!
Поэтому я, естественно, открыл рот, чтобы объяснить, что вовсе не тот, о котором она подумала. Что я – хороший…
Не успел.
Увидав мой мускулистый торс и все, что от этого торса отрастало, девица не завопила истошно, не заохала и не отвернулась деликатно, а глянула цепко – будто сфотографировала… И свистнула так, что ей позавидовал бы футбольный судья. А затем воинственно взяла наизготовку полутораметровой длины посошок.
На свист из ближайшего кустарника, свирепо рыча, выломилась псина размером с южнорусскую овчарку и примерно такая же шерстистая. Не утруждая себя предупреждающим лаем, она сходу заклацала зубищами и совершенно определенно рассчитывая что-нибудь откусить.
Будь у меня под рукой хоть бейсбольная бита, я бы с легкостью доказал приоритет высшего разума над дикой звериной стихией. Но, пребывая в эйфории от случившегося чуда (да и в головке моей еще не все устаканилось), я, беспечный, даже простой палкой не потрудился обзавестись. За что и поплатился.
Вы когда-нибудь пробовали отбиваться от собачки в три пуда весом, оказавшись в чем мать родила?
Не приходилось? Рад за вас.
Прежде, чем я изловчился ухватить псину за спутанную шерсть и частично обездвижить, она успела цапнуть меня за обе руки (это мне просто повезло – целила-то она совсем в другое место) и изодрать когтями живот. В итоге – патовое положение. Пока я держу псину, она не может укусить. Но и я не могу ей ничего сделать, потому что руки заняты. Однако назвать это ничьей я бы не рискнул. Псина-то была целехонька, а из меня бодрыми струйками вытекала влага жизни.
Не следовало забывать и о блондинке. Эта храбрая девушка решительно подобралась сзади и огрела меня палкой. Целила по голове, но я увернулся, и удар пришелся по хребту. Тоже мало приятного. Зато я получил шанс. Поднатужась, я отшвырнул псину подальше, выиграв секунды полторы. Этого хватило, чтобы обезоружить белокурую воительницу и встретить лохматого кусаку по достоинству: хлестким ударом поперек морды. Попал удачно. По носу.
Пока псина переживала неприятность, я вышиб из руки девицы приличных размеров ножик, пришедший на смену отнятой палке, остановил этой самой палкой высокий прыжок псины (кровожадная зверюга целила в шею) и взялся преподавать другу человека основы хорошего тона. Начал с полновесного тычка в брюхо и далее по программе.