И не убавила желания сломать кому-нибудь пару конечностей.
Может, с него и начать? Вспомнить молодость, так сказать?
— Что стало причиной в этот раз? Русская?
— Вспомнишь о девчонке еще раз — я тебе язык отрублю.
Бьёрн только рассмеялся в ответ:
— Русская, значит.
Я и сам не ожидал, что возбужусь настолько сильно, что потребуется небольшой заплыв.
В следующий раз стоило быть более сдержанным.
И готовым к ее самым неожиданным выпадам и словам.
— Ты меня вытащил только ради этого? — сухо поинтересовался я, никак не реагируя на любопытствующий взгляд друга и его слова:
— Дэми Роуз ждет тебя в кабинете.
Хотелось смачно выругаться. Но сделай я это, и у Бьёрна появится еще больше поводов стебаться надо мной. Чего я крайне не любил. А чтобы драться и ломать друг другу носы, мы всё-таки были уже далеко не подростками.
— Наконец решил вспомнить о своей девушке и позвонил ей? — ехидно поинтересовался друг, намекая на то, что с того момента, как Лиза появилась весьма неожиданно в стенах «Чертога», Дэми была позабыта.
— Она не моя девушка.
И я не звонил ей. Но и этого Бьёрну знать не следовало.
Меньше знает — меньше будет ходить за мной по пятам.
Более того, никак не реагировал на тридцать ее сообщений от «Привет! Как дела?» до «Какого черта у нас происходит?!».
Видимо, терпение девушки лопнуло, если она рискнула появиться сама.
Без моего предварительного вызова.
Таких, как Дэми Роуз, называют элитными шлюхами.
Их обязательный атрибут — это страница в «Инстаграме», где пару раз в сутки появляются фото весьма откровенного содержания с демонстрацией того, что ты получишь за немалые деньги.
Образование, культура, стремления — всё это вовсе не обязательно. Главное — это пухлые губы, большая грудь и внушительные бедра, пусть даже всё это было дано далеко не природой, а силами умелых хирургов.
Главное, чтобы ее хотели — не важно, реально иди виртуально, дабы список возможных богатеев пополнялся и можно было легко продолжить обеспеченную жизнь, уходя от одного к другому.
Они не могут быть девушкой одного мужчины.
Они с теми, кто готов за них платить.
И чем выше плата, тем крепче ее привязанность.
Она не интересовала меня ни как личность, ни как человек. Я лишь использовал, что она предлагала.
Меня устраивало то, что Дэми умела трахаться, не перегибая палку в выражении своих эмоций.
По крайне мере, быстро поняла это, когда я выкинул ее голой в коридор после первой нашей ночи со словами, что если она хочет сниматься в порно, то явно перепутала адрес.
Девушка сообразила, что для меня важна в первую очередь честность, а все эти охи и крики она могла приберечь для того, кто будет следующим после меня.
Она не лезла ко мне с этой розовой шелухой.
До сегодняшнего дня. Когда посмела явиться сама, без моего вызова.
Поэтому, заглянув свою комнату, чтобы одеться, я вошел в кабинет не в самом лучшем расположении духа.
— Привет, котик, — тут же промурлыкала Дэми так сладко, как только умела, но собираясь и замирая от одного моего недовольного взгляда.
— Ты забыла мое имя?
Девушка быстро заморгала, отчего ее наращенные ресницы стали походить на веера, но в глазах появилось явное осознание того, что она поступила весьма опрометчиво, придя в «Чертог».
— Нет. Прошу прощения, Варг.
Достаточно было одного холодного взгляда, чтобы она села, словно школьница на экзамене перед строгим учителем, сдвинув колени и положив на них руки.
— Что случилось? — не меняя интонации, сухо и резко уточнил я, занимая свое место за столом и не торопясь открывать ноутбук, потому что знал, что там будет Лиза и я начну отвлекаться.
А потом злиться еще сильнее.
— Мы так давно не виделись, что я соску…
— Не помню, чтобы я звонил тебе и назначал встречу, — оборвал я слова Дэми, отчего она поджала губы, больше не посмев заговорить об этом снова и выглядя сейчас так, словно собиралась разрыдаться.
Только этого мне не хватало.
Хмуро, но молча я рассматривал девушку, пытаясь отыскать в себе хоть отголоски жалости к ней.
Но не находил. Для меня она была не более чем кукла. Красивый манекен, который не жаль было передать кому-то еще.
Меня не трогала даже мысль о том, что она может принадлежать кому-то еще.
Скорее, эту новость я воспринял бы даже с облегчением.
А что же Лиза?..
В груди тут же рождался рокот ярости, стоило только вспомнить, как тот молокосос увивался за ней. А Лиза улыбалась ему. Так, как не улыбалась ни для кого!