Вот черт! А ведь это не Игги. Чертовски похож на него, но явно моложе…брат, что ли?
Тем временем незнакомец выхватил короткий нож, вскочил на ноги.
— Умри, нод! — прошипел он и бросился на меня.
Рефлексы все сделали за меня — я ушел в сторону, перехватил руку с зажатым в ней ножом, вывернул ее, заставив противника завыть от боли, а затем сделал мощный удар под дых.
Парнишка всхлипнул, рухнул на колени и захрипел, отчаянно хватая ртом воздух, пытаясь заново научиться дышать.
Я не позволил ему оклематься и ударом ноги в голову отправил в нокаут. Вернее я думал, что отправил его в нокаут. К моему огромному удивлению, парнишка не вырубился, а продолжал кататься по земле.
Он хрипел, даже в свете луны я видел, как налилось его лицо, да вот только сдаваться он даже не собирался.
Левая его рука шарила по земле в поисках оброненного ножа.
Нет, ну ты посмотри…
Можно бы было просто уйти, но!
Корчащийся на земле ублюдок предал свое племя, свой род. Благодаря ему здесь появились саты, и он хотел, чтобы они всех перебили на острове.
Так что уйти я не мог.
Передо мной был враг, и жалеть его было нельзя.
Я наступил на руку противника, в которой был нож, наклонился и выхватил оружие из скрюченных пальцев.
Все это время парнишка с ненавистью глядел на меня.
Нет…определенно, таких оставлять в живых нельзя. Вон, готов прямо таки испепелить взглядом.
Знаю я таких типов. Они могут ждать, долго ждать удобного момента, а затем, когда ты этого совершенно не ждешь, всадить тебе нож в спину или угостить топором по голове. Нет уж, такого мне не надо.
Моя рука с зажатым в ней ножом полетела вниз.
Лезвие вошло точно в левый глаз, проникнув глубоко, по самую рукоятку.
Противник заорал, задергался, но затем затих.
Его тело вздрогнуло пару раз и замерло.
Готов!
Я поднялся, отряхнул одежду и, бросив последний взгляд на бездвижное тело, развернулся, двинулся назад. Когда я прошел как минимум половину пути, впереди вдруг увидел яркое пламя.
Это еще что такое?
Я ускорился и рысцой добежал назад к ферме.
Ферма пылала. Стоги сена, дом, несколько пристроек и нечто вроде хлева было в огне. Яркие языки пламени жадно лизали деревянные строения, за считанные минуты превращая их в ничто.
Неподалеку стояли трое и глядели на бушующее пламя.
Ро-Кан, опершийся плечом на ствол дерева, Торстейн, поставивший свою секиру, будто меч, и стоявший, словно какой-нибудь рыцарь круглого стола, сложивший руки на рукояти и Хорик, абсолютно равнодушный ко всему происходящему, жующий соломинку и баюкающий свой топор на плече.
— Что здесь произошло? — спросил я, подойдя к ним.
— Ничего, — пожал плечами Ро-Кан, — мы сделали работу.
— Работу? — недоуменно переспросил я. — Вы что, всех поймали?
— Да.
— И где они?
— Вон, в доме, — Ро-Кан кивнул на уже вовсю полыхавший дом.
Я тупо уставился в указанную сторону и в отсветах гигантских языков пламени увидел возле входа несколько тел. Женских, детских…
— Легкая смерть, — пояснил Хорик, — дар для предателей, которого они недостойны… Но Ро-Кан приказал не запирать их, а разделаться сразу…
Я сглотнул.
Как-то мой приказ о том, что «предателей нужно наказать», совершенно не предполагал такого. Я как-то представлял себе все иначе. «Семья» — это все мужчины рода, но никак не дети, женщины…
И я в очередной раз ужаснулся тому, насколько жестока, кровожадна эта игра. Хотя…чем она отличается от реальной жизни? Ведь симуляция, когда ее задумывали, должна была воплощать в жизнь все аспекты реальности — и хорошие, и плохие.
Но все же…
Я отвернулся, будучи не в состоянии глядеть на тела.
В моей душе в этот момент бушевала самая настоящая буря. С одной стороны, хотелось убить здесь же, на месте, всю эту троицу — и Ро-Кана, и Хорика, и Торстейна. Но ведь тогда придется убить Ури и Бродди — уверен, что они, добравшись до двух других семейств предателей, проделали все точно так же…
А с другой…в чем виноваты мои подчиненные? Ведь я сам отдал такой приказ. Сам, своими руками убил того парня, что просто пытался убежать. Мог ли я поступить иначе? Вряд ли…
— Эти люди хотели, чтобы погибли все мы, — словно бы прочитав мои мысли, сказал Ро-Кан. — Мы — мужчины, наши жены, дети, старики… Им было плевать на то, что с нами сделают. Плевать, какие ужасы могли бы творить саты, не дай мы им отпор…
— Тот старик, двое парней с ним — они прекрасно знали, что делали, — ответил я, — но в чем виноваты они?
Я кивнул на тела женщин и детей возле начавшего сыпаться дома.
— Пока ни в чем, — ответил Ро-Кан, — но их дети растут. И с каждым днем они впитывали бы все больше ненависти к нам: тем, кто убил их отцов, дедов, братьев. Они бы выросли и начали нам мстить — убивали бы нас, наших детей, женщин. Вновь бы позвали сатов или конунга, любого, кто согласился бы помочь им разобраться с нами. Так что, тэн, мы просто прервали этот порочный круг. Мстить некому. А если кто-то когда-то вдруг решит, что он самый умный, что может вершить судьбу целого острова — это пепелище будет наглядным примером того, что с ним может случиться…
Я не стал отвечать.
Может быть, в чем-то Ро-Кан прав. Быть может, если бы я, настоящий я, родился не в двадцать первом веке, не был бы человеком той цивилизации, а появился бы в этом мире, в этой эпохе, с детства учился бы сражаться за жизнь, с ранних лет видел бы смерть, то все произошедшее здесь и сейчас в моих глазах выглядело бы иначе.
Но я тот, кто я есть. И произошедшее навсегда останется со мной, будет мучить меня. Понимаю, что это игра, что окружающие меня люди ‒ лишь плод технологий, они не живые, не настоящие. Хотя…ведь совсем недавно я был уверен, что от людей из «большого», реального мира они совершенно не отличаются — они любят и ненавидят, они испытывают страсть и удовольствие, они истекают кровью и радуются жизни. Они живут. И, к сожалению, умирают. Вот так, как сейчас, по моему приказу.
И ладно бы, как саты — сами пришли сюда, сами знали, что им грозит. Но это…
— Ты убил Игги? — прервал мои муки совести Ро-Кан.
— Что? Нет, — покрутил я головой.
— Он сбежал? Ты упустил его?
— Не сбежал. Я его убил. Но это был не Игги, — ответил я.
— Не Игги? А кто? — нахмурился Ро-Кан.
— Не знаю…какой-то парнишка, очень похожий на Игги. Может, его брат?
— Возможно, — согласился Ро-Кан, — но Игги нужно найти. Предателю нельзя ходить по нашей земле…
— Убьем, когда он вылезет из своей норы, — кивнул я, — он ведь будет искать мести…
— Мести? — поднял бровь Ро-Кан. — А за что нам мстить?
— Ну… — я указал рукой на пылающую ферму и сараи.
— А это не мы, — хохотнул Торстейн, — это все саты…
Глава 6 Подготовка и отдых
К лагерю на берегу мы вернулись к обеду. Люди, спокойно проспавшие всю ночь, отдохнувшие, сновали по своим делам, готовились к плаванию на соседний остров.
Едва я появился, как ко мне подбежал Хватти.
— Тэн! Ты не поверишь, что мы обнаружили на драккарах!
Ну, скажем так, судя по его прямо-таки сияющему лицу, нашли явно самый настоящий подарок судьбы.
Лично я бы так сиял, если бы обнаружил как минимум пулемет.
— Чего там?
— Луки! Почти четыре десятка луков на одном из драккаров.
Хм…крайне интересно, и откуда они там взялись, и главное — зачем? Ими собирались вооружить сатов? Так последние, насколько я помнил, совершенно не умеют этим оружием пользоваться. Может быть, луки принадлежали людям конунга? Но что-то уж слишком много луков…
Ответ мы получили от одного из пленников.
Мое первое предположение оказалось правильным — сатов действительно учили стрелять, однако им эта наука совершенно не давалась.
Да они особо-то и не старались. Для настоящего сата оружием являлся только его собственный меч. А какая-то деревянная непонятная штуковина, пуляющая во врага палки, воспринималась скорее как шутка.