Несмотря на то что от корабля сохранилось всего 25 процентов, среди 1800 фрагментов есть даже целый кильсон. К счастью, уцелела и «хвостовая часть» вместе с некоторыми остатками поясов обшивки, которые прикреплялись к корме до высоты планширя. Поскольку основные узлы, дающие четкое представление об устройстве судна, пережили века и сохранились до наших дней, специалисты из Музея судов викингов приняли решение построить полномасштабную репродукцию ладьи, известной как «Скюллелев-2».
Работы по изготовлению дубликата древнего корабля начались в 2000 г. На сооружение копии пошла древесина около 340 деревьев и 400 кг железа, которое понадобилось для производства 7000 гвоздей, необходимых для сколачивания конструкции. Протяженность веревок и канатов оснастки, сделанных из липового лыка, конского волоса и пеньки, достигала 2000 м, площадь льняного полотнища паруса — 118 кв. м.
В сентябре 2004 г., после четырех лет тяжелого труда, великолепная полномасштабная реконструкция «Скюллелев-2» была спущена на воду в гавани Музея судов викингов в весьма и весьма торжественной обстановке. После спуска корабль прошел всесторонние испытания в прибрежных датских водах и будет опробован в Северном море в ходе подготовки к плаванию в Дублин, намеченному на 2007 г.
«Скюллелев-2» оставался самым длинным из судов эры викингов, обнаруженных в наше время до 1997 г., когда прямо у Музея судов викингов посчастливилось найти остатки еще девяти утопленных в грязи кораблей. Удалось установить, что один из них, «Роскилле-6», являлся ладьей, или лангшипом, невероятной протяженности — 36 м — при ширине корпуса 3,5 м, таким образом, корабль этот следует отнести к классу, давшему начало таким гигантам, как «Длинный Змей» и «Большой Дракон». Построенная около 1025 г., прекрасная ладья почти наверняка являлась королевской собственностью, а потому трудно избежать искуса приписать ее королю Кнуту, который правил тогда в Дании, в Норвегии, в Англии и в Южной Швеции.
Дубовый и Т-образный в поперечном сечении киль достигает 32 м в длину, состоит из центральной секции и двух узлов по краям, к которым прикреплялся посредством длинных соединений внахлест. Расположенные на расстоянии 78 см друг от друга шпангоуты покрывали пять первых поясов обшивки, что превращало соединявшие их верхние поперечины (к несчастью, несохранившиеся) в идеальные банки для гребцов. Легкие полурамы, пригнанные и закрепленные между шпангоутами, добавляли прочности третьему и четвертому поясам. Последний еще усиливался стрингером, к которому подсоединялись нижние бимсы. Уцелел только фрагмент кильсона, покоившегося на шпангоутах и закрепленного с помощью горизонтальных коленцев.
Размер паруса судна оценивается в 200 кв. м. Принимая во внимание еще и 78 гребцов с длинными веслами, от вида такого левиафана, должно быть, захватывало дух. Настоящий корабль из саги, он мог легко вместить 100 воинов, и — вне всякого сомнения — дополнительную грозность и воинственность придавала ему, как всегда, великолепно сработанная драконья голова.
Война и мир на борту боевой ладьи
Как подробно описывалось в разделе «Тактика» (на стр. 92), в ходе традиционных морских баталий того периода корабли связывались веревками в линию, в центре которой находилась ладья короля или иного предводителя. Затем, как происходило в сражениях в Хафрс-Фьорде в 872 г. и при Свёлде в 1000 г., подобные боевые платформы сближались между собой, в то время как меньшие по габаритам боевые корабли предпринимали попытки обойти вражеский строй с фланга. Для противодействия подобным приемам на оконечностях «морской фаланги» обычно помещались высокобортные кнарры, с которых их команды поливали противника, атакующего на более мелких судах, всевозможными метательными снарядами. Когда линии ладей сходились друг с другом в ливне стрел и дротиков, в бой бросались абордажные команды. Их цель состояла в том, чтобы очистить от неприятеля все корабли один за другим. Тот, кто выполнял эту задачу, становился победителем.