Де Вард взглянул на Бражелона, который, держась избранной им тактики, хранил спокойствие, даже услышав вызов герцога.
— Прежде всего, мои слова, надо полагать, вовсе не задевают господина де Бражелона. Ведь у виконта есть шпага, но он, видимо, не считает себя оскорбленным.
— Но вы кого-то оскорбляете?
— Конечно, д’Артаньяна, — продолжал де Вард, заметив, что это имя служило единственным средством возбудить гнев Рауля.
— Тогда, — заметил Бекингем, — дело другого рода.
— Не правда ли? — спросил де Вард. — Друзья д’Артаньяна должны его защищать.
— Я вполне разделяю ваше мнение, — ответил англичанин, к которому вернулось хладнокровие. — За Бражелона я не мог вступиться, потому что он здесь; но раз дело касается господина д’Артаньяна…
— Вы уступаете, не правда ли? — произнес де Вард.
— Нет, напротив, я обнажаю шпагу, — сказал Бекингем. — Может быть, господин д’Артаньян и обидел вашего отца, но моему он оказал или, во всяком случае, хотел оказать, большую услугу.
Лицо де Варда выразило изумление.
— Д’Артаньян, — заявил Бекингем, — самый храбрый и честный дворянин, какого я знаю, и так как я лично многим обязан ему, я с восторгом возмещу вам его неоплаченный долг ударом шпаги.
И Бекингем ловким движением обнажил свою шпагу, поклонился Раулю и стал в позицию.
Де Вард сделал шаг вперед, чтобы скрестить клинки.
— Нет, нет, господа, — поторопился Рауль, выступая и разнимая противников. — Все это не стоит того, чтобы люди пытались заколоть друг друга почти на глазах принцессы. Господин де Вард злословит, даже не зная господина д’Артаньяна.
— Ого! — сказал де Вард, скрежеща зубами и опуская острие шпаги на носок своего сапога. — Вы говорите, что я не знаю д’Артаньяна?
— Да, да, вы его не знаете, — холодно настаивал Рауль. — Вам даже неизвестно, где он сейчас.
— Я? Не знаю, где он?
— Без сомнения, потому что вы стараетесь ссориться из-за него с другими, вместо того чтобы отыскать д’Артаньяна там, где он находится.
Де Вард побледнел.
— Так я вам скажу, где он, — продолжал Рауль, — господин д’Артаньян в Париже. Когда он дежурит, он находится в Лувре, а когда свободен, то у себя, на улице Менял. Д’Артаньяна легко найти в одном из этих мест. У вас накопилось столько злобы против него, что вы будете недостойны имени порядочного человека, если не потребуете от д’Артаньяна удовлетворения, которого, по-видимому, просите у всех, кроме него.
Де Вард отер пот, выступивший у него на лбу.
— Фи, господин де Вард, — презрительно усмехнулся Рауль, — не следует затевать ссоры на каждом шагу, когда издан указ, запрещающий дуэли. Король разгневался на нас за наше непослушание в такую минуту, и он будет прав.
— Отговорки, — прошептал де Вард, — уловки!
— Полно, — возразил Рауль. — Что за бредни, мой дорогой господин де Вард! Вы отлично знаете, что герцог Бекингем — человек храбрый, что он десяток раз обнажал свою шпагу и охотно будет драться в одиннадцатый. Он носит имя, налагающее известные обязательства. Что же касается меня, то вы хорошо понимаете, не правда ли, что я не боюсь вас. Я дрался под Сансом, в Блено, в Дюнах, впереди канониров, в ста шагах перед фронтом, тогда как вы, кстати сказать, были в ста шагах за ним. Правда, тогда сражалось слишком много народу, и ваша храбрость оказалась бы незамеченной; вот почему вы ее скрывали. Здесь же это будет зрелищем, скандалом. Вам хочется заставить говорить о себе, все равно по какому поводу. Поэтому не рассчитывайте на меня, господин де Вард, в этом отношении; я не доставлю вам такого удовольствия.
— Вполне разумно, — сказал Бекингем, вкладывая шпагу в ножны. — Простите, виконт де Бражелон, я невольно поддался первому порыву гнева.
Но взбешенный де Вард, высоко подняв шпагу, бросился на Рауля, который едва успел отпарировать удар.
— Прошу вас, сударь, — спокойно заметил Бражелон, — будьте осторожнее. Вы чуть не выкололи мне глаз.
— Значит, вы не хотите драться? — вскричал де Вард.
— В настоящую минуту нет, но вот что я вам обещаю тотчас по приезде в Париж: я приведу вас к д’Артаньяну, и вы выскажете ему неудовольствие, которое имеете против него. Д’Артаньян попросит у короля позволения нанести вам удар шпагой. Король позволит, и, получив этот удар, мой дорогой господин де Вард, вы сумеете усвоить предписание Евангелия, которое велит нам забывать обиды.
— Ах! — воскликнул де Вард, взбешенный хладнокровием Рауля. — Видно, что вы, господин де Бражелон, незаконный сын.
Рауль стал белее воротника своей рубашки, и глаза его так сверкнули, что де Вард отступил.
Бекингем, пораженный этим блеском, кинулся между двумя противниками, боясь, что они бросятся друг на друга.
Де Вард приберег это оскорбление напоследок; он теперь судорожно сжимал свою шпагу, ожидая нападения.
— Вы правы, господин де Вард, — сказал Рауль, делая над собой страшное усилие, — мне известно только имя моего отца, но я слишком хорошо знаю графа де Ла Фер, его возвышенный характер, его незапятнанную честь и не боюсь, что на моем рождении лежит пятно, как вы намекаете! Незнание имени моей матери для меня несчастье, но не позор. А вы поступаете некорректно и несправедливо, попрекая меня несчастьем. Все равно, слово сказано, и я считаю себя оскорбленным. Итак, решено: после дуэли с д’Артаньяном вы, если вам угодно, будете иметь дело со мной.
— Ого, — ответил де Вард с язвительной улыбкой, — я восхищаюсь вашей осторожностью, виконт. Сию минуту вы обещали мне удар шпаги д’Артаньяна, а после этого удара намерены обнажить свое оружие.
— Не беспокойтесь, — с гневом отвечал Рауль, — господин д’Артаньян ловко владеет оружием, и я попрошу у него как милости, чтобы он сделал с вами то, что сделал с вашим отцом, то есть не убил вас, а предоставил мне это удовольствие, когда вы поправитесь. У вас злое сердце, господин де Вард, и, право, все меры предосторожности, принятые против вас, не излишни.
— Будьте спокойны, виконт, я сам приму меры предосторожности против вас, — ответил де Вард.
— Позвольте, — сказал Бекингем, — истолковать ваши слова и дать совет де Бражелону. Виконт, носите кольчугу.
Де Вард сжал кулаки.
— А, понимаю, — пробормотал он, — вы хотите прежде принять эту предосторожность, а потом уже помериться со мною силами?
— Полно, господин де Вард, — ответил Рауль, — раз вы непременно этого хотите, покончим дело сейчас.
И, вынимая шпагу, он шагнул по направлению к де Варду.
— Что вы делаете? — спросил Бекингем.
— Ничего, — успокоил его Рауль, — это не затянется.
Противники стали в позицию, и клинки скрестились.
Де Вард бросился на Рауля с такой стремительностью, что при первой же схватке Бекингем понял, что Рауль щадит своего противника.
Герцог, отступив, смотрел на поединок.
Рауль дрался так спокойно, точно в его руках была рапира, а не шпага. Он высвободил свою шпагу, зацепившую шпагу противника у самой рукоятки, и, отступив на шаг, отпарировал три-четыре удара де Варда; потом, угрожая ему ударом ниже пояса, который де Вард отразил круговым движением, Рауль ударил по его шпаге, выбил ее из рук врага и отбросил на двадцать шагов за ограду.
Де Вард стоял безоружный, ошеломленный; Рауль вложил свою шпагу в ножны, схватил дрожащего от ярости противника за ворот и за пояс и перебросил его через изгородь.
— До встречи, до встречи, — пробормотал де Вард, поднимаясь на ноги и подбирая свою шпагу.
— Черт возьми, — произнес Рауль, — вот уже целый час, как я повторяю вам то же самое.
Потом, повернувшись к Бекингему, попросил:
— Умоляю вас, герцог, ни слова об этом. Мне стыдно, что я дошел до такой крайности, но я не смог сдержать гнев. Прошу вас, извините меня и забудьте.
— Ах, дорогой виконт, — проговорил герцог, сжимая суровую, честную руку Рауля. — Позвольте мне, напротив, помнить и думать о вашей безопасности. Этот человек опасен, он убьет вас.
— Мой отец, — ответил Рауль, — жил под угрозой более страшного врага двадцать лет и уцелел. В моих жилах течет кровь, которой покровительствует судьба, герцог.