Выбрать главу

Главное, свою миссию я выполнил — увел погоню за собой, нарисовался, хрен сотрешь. И теперь федералы злы, очень злы, чешут репу, гадая кто и куда увез предателя, попутно помножив на ноль его охрану. А они этого не прощают. Пора заняться моим «транспортным средством».

Я развернул кресло толстяка к окну, чтобы он не видел, чем я занимаюсь. Все свое ношу с собой, не так ли? Вот и здесь я прихватил то, что было заныкано на крайний случай, как раз на последний бой. А последний бой — он и есть последний, но одному уходить скучно, не правда ли? Лучше в компании, правда есть опасность, что, когда мы воспарим все вместе бестелесными духами, они могут морду набить за такую подставу. Хотя какая у духов морда…

Короче, вот он мой билет в ад — старый и до боли всем знакомый «Клеймор», который только что мемом не стал, настолько был популярен. Ну и привет честной компании, собравшейся сейчас в коридоре — их выметет железной метлой, как, впрочем, и меня, но мне уже все равно. Когда ты приготовился к уходу, что-то щелкает в мозгах, и появляется обреченная апатия. Все то, что было когда-то важно, уходит в никуда. Потому что все.

Я ввинтил в оба гнезда два взрывателя — обрывной и управляемый, присоединенный к кликеру. Откинул ножки мины и поставил ее на пол. Даже по визиру ориентировать не стал — она смотрела точно на дверь. Как раз хватит на всех, чтобы никто не ушел обиженным, в смысле, на тот свет. Ну, а теперь посидим на дорожку.

Опять зазвонил телефон на столе. Интересно, владелец специально поставил на него такой мерзкий звук?

— Мистер Гарсия, вы здесь? — тоже мне, шутник нашелся.

— Нет, я погулять вышел. По карнизу. Снайперы не доложили?

— Мистер Гарсия, я говорил со своим начальством и окружным прокурором. Они готовы подписать сделку. Главное, чтобы вы отпустили заложника, и сдались.

— Заложника — отпущу, — посмотрел я на толстяка. В самом деле, зачем мне этот обильно потеющий и воняющий офисный кусок жира? Только раздражает и видом, и запахом. — А о сдаче поговорим, когда у вас будет на руках документ.

— Так не пойдет…

— Пойдет так, как решу я, — прервал я его. — Не вам ставить условия. Или эта свинья сейчас будет забита на мясо.

— Успокойтесь, пожалуйста, мистер Гарсия…

— Ну-ка, быстро отвели своих бойцов за угол, или хрен вам, а не заложник!

— Хорошо, мистер Гарсия…

Ага, потопали ногами, делая вид, что отходят, но с места так и не сдвинулись. Думают, что я их не вижу. Лошье… А нет, не совсем. Все-таки нашли камеру. Последнее, что я увидел на экране смартфона, была здоровенная пятерня, тянущаяся к ней.

— Вы только что убили заложника, агент Мэллоун, — я бросил трубку и наклеил обрывной датчик на дверь.

Потом посмотрел на кресло. Глаза у толстяка стали выпученными, почти как у Шварца во «Вспомнить все». Фу, да он же еще и обоссался… Ладно, простим ему эту маленькую слабость, обосраться он уже не успеет. Может, все-таки, попробовать его спасти, слишком много побочного ущерба? А куда же его действительно девать? Ну есть вот тут закуток, образованный несущей колонной и с декоративной стеной. Не полноценное укрытие от взрывной волны, но все же. При удаче уцелеет, может быть… Но даже если и так, то будет инвалидом до конца дней.

— Не плачь, все будет плохо! — заговорщицки подмигнул я ему, отчего тот обмер, и откатил кресло с ним в закуток.

Как только колесики выдерживают такую тушу? По спецзаказу, что ли, крестовину делали? Хотя может быть и так, любители гамбургеров и кока-колы тут через одного.

— Мистер Уилкинс, вы религиозны? — вкрадчиво спросил я.

— Ммм, ммм! — с облегчением закивал головой толстяк. Видимо, подумал, что я сейчас его отпущу.

— Ну тогда молитесь! — и я придвинул стенной шкаф, загораживая закуток.

Опять зазвонил телефон на столе. Да что у него, возбуждение что ли настало? Прямо как малолетняя школьница, влюбившаяся в одноклассника и достающая его по телефону каждые пять минут.

— Что? — грубо сказал я в трубку.

— Как там заложник? — спросил Мэллоун.

— Еще жив, — я нажал кнопку, и жалюзи левого окна, стоящего у письменного стола, поехали вверх. Да и правое окно можно расшторить, все равно моя заготовка видна только из среднего. — Итак, я жду интимных предложений. Или мы начнем делать больно заложнику.