Проводив четверку опасливым взглядом, я обернулся к Маште и обнаружил, что она уже закончила с грибами и вскинула на плечо заметно потяжелевший мешок, слишком объемный на вид для такой невысокой фигурки.
– Небось, гадаешь, почему тебя не тронули? – хмыкнула пращница, перехватив мой взгляд.
– Ну почему же. – Я пожал плечами, усилием воли успокаивая сердцебиение, и стараясь выглядеть невозмутимо. Это было непросто. Черт бы их подрал, этих желтолицых. Внезапная встреча прямо бросила в дрожь – успели они о себе вчера оставить неприятное впечатление. – Общее представление о том, что здесь у вас творится, я уже получил. Если охтанам вожжа под хвост попадет и они нападут на территории крепости или в ее ближайших окрестностях, то ответят перед далроктами.
– Вожжа под хвост… как интересно ты изъясняешься. Кстати, Зуб – это и была наша ночная смена, – почему-то понизив голос, заговорщицки подмигнула Машта. – Чжер всегда посылает в ночь неполные группы, потеря которых, если что, не скажется на боеспособности крепости. Лидер этой четверки Карастер, и его дико бесит, что приходится заниматься ночными дежурствами вместо веселья по зачистке «карманов». Так что постарайся его не задевать ни словом, ни взглядом. Я не всегда могу оказаться рядом.
– Спасибо, Машта. За заботу. Я запомню.
– Идем, Зуб. Нужно поторапливаться, раз ночная смена отправилась отдыхать, то значит, наши уже заступили.
– Может, тебе помочь? – предложил я.
– Еще чего! – довольно резко отмела мое предложение разбойница, словно я задел ее за живое. – Даже и не суйся! Прокачка – это святое, мне мой мешок не в тягость. Развивая носильщика, прибавляешь к выносливости, а это никогда не лишнее.
Я усмехнулся. Как дивно меняются стандарты в отношениях между мужчинами и женщинами, стоит только оказаться в игровых реальностях – где тот, кто вагонит по жизни, будет оставаться в вечных аутсайдерах.
Запах озера, казалось, пропитал всю одежду, пока мы находились рядом, и преследовал, даже когда мы удалились метров на триста. Некоторое время я молча шагал следом, анализируя полученную информацию и раскладывая ее в голове по нужным полочкам, и не донимал девушку вопросами, но вскоре все-таки возникли новые. Я задумался о квесте, который мне дал ракшас Рырк.
– Машта… Тот ракшас… Как он сюда проник? Вы разве не все выходы контролируете?
– Опять ты о нем, – проворчала низуши, ответив не сразу. То ли настроение у нее после встречи с охтанами испортилось, то ли я успел достать расспросами. Ничего, потерпит. Чем больше я узнаю в первые же дни, не откладывая на завтра, тем больше получу шансов для выживания. – Ты удивишься, но такое на моей памяти – первый раз. Там, откуда ракш появился – тупик. Мы его давно изучили до самого мелкого камушка, часто тренируемся там с пращами. Ответвление метров на сорок, потом глухая стена. Инитокс специально ходил еще раз с проверкой – ничего не изменилось, как был тупик, так и остался. А ракш не признается, даже пытать бесполезно. С этой фракцией у нашей крепости по репутации устойчивая ненависть. А вообще, как ты появился, так чудеса и начались. Правда-правда.
Я тут же навострил уши и сразу же споткнулся, едва внимание отвлеклось от усыпанной мелкими камнями и испещренной щербинами дороги. Поневоле позавидуешь дикоше. Надо срочно зарядить фейри, с первого же добытого кристалла.
– Чудеса? Что ты имеешь в виду?
– Ты на себя-то со стороны посмотри, – хмыкнула Машта. – Неужто не заметил, что ни у кого здесь нет питомцев? А ты прибыл сразу с двумя! Вообще что-то нереальное.
– Сдается мне, что причина банальная – в опыте, который питомец оттягивает на себя. Я прикинул, как будут расти требования. На двадцатом понадобится уже две с половиной сотни тысяч опыта, а на тридцатом… По-моему, больше миллиона. Надеюсь, вы не сами их тут поубивали, лишь бы не делиться?
– Ну уж нет, в живодеры нас не записывай, – с негодованием отмела мое предположение Машта. – Как у тебя вообще язык повернулся такое ляпнуть?
– А если без эмоций?
– Ты вообще-то не забывай, что я девушка, мне положено. Ладно-ладно… Ты угадал, да не совсем. Опыт – да, это само собой. Но для питомцев в Лунной Радуге не предусмотрено воскрешения. Если их потеряешь – то больше не увидишь, пока не вырвешься из этой проклятой локи.