А он вообще жив? Ага, полоска жизни почти целая. Взяли, что называется, малой кровью. Буквально. На шерсти в районе виска — кровавое пятно, след от снаряда. Но какой боец… Прыжок был на загляденье. Из этой скоротечной и бурной схватки я сделал два вывода: с чистой магией стоит обращаться поаккуратнее, работает она здесь как-то неправильно. Второе — Мышуня равна или выше по уровню ракшаса, иначе не уложила бы его дегустировать грибы двумя выстрелами. Чем она, кстати, так лихо швыряется?
Поискав глазами и обнаружив в паре метров от тела снаряд, я подобрал его, повертел в пальцах. А ведь это не камень. Отливка из темного металла весом грамм триста. Свинец? Хороший знак — технологии здесь имеются. А значит, и цивилизации где-то рядом, и не все так паршиво, как могло показаться вначале. Неплохо бы еще выяснить, почему она его не убила, а предпочла взять в плен? Для чего им пленник? Рабы? Средство выкупа? В милосердие как-то трудно поверить, поэтому и возникают более практичные варианты…
Старясь не приближаться к тигроиду, я задумчиво поднялся и подошел к краю водоема, пнул гриб, послав его в темную воду. Поверхность словно вскипела, но всего на пару мгновений. Мелькнули темные рыбьи спины и снова скрылись в глубине, утащив подношение. Так вот почему воину понадобился такой прыжок. Вплавь по этому озеру пустятся только самоубийцы.
С той стороны, куда убежала хоббитка, послышались тяжелые быстрые шаги. В темноте проступил тусклый огонек фонарик. Но первой в освещенную фейри зону шагнула не Мышуня. На всякий случай я попятился и замер позади распростертого тела ракшаса, отгородившись им словно барьером, готовый в любой момент схватиться за меч, но все же постарался не делать резких движений, чтобы меня не поняли превратно. А заодно и дикоше приказал замереть.
В круг света вступил громадный воин, позвякивая металлом снаряжения. Рост явно за два с половиной метра, широкую грудь поверх плотной кожаной куртки обтягивает выпуклая стальная кираса. Плечи, без того широкие, визуально увеличивают массивные наплечники. Голова его была непокрыта и, разглядев его лицо, я мысленно выругался. Шансы на то, что я здесь отыщу людей, сильно упали. Темно-серая кожа из мелких и плотно расположенных чешуек, как у ящерицы, широкий, как наковальня лоб, плоский прямоугольный нос, мощные, выдающиеся вперед челюсти, густо усаженные ослепительно белыми клыками. Черные волосы густой гривой уходили за спину, стянутые в косу. Впечатляли глаза этого существа — источая мягкий желтоватый свет, они выпукло сидели в причудливой формы глазницах — длинных и плавно изогнутых, словно кривые кинжалы. Их внешние уголки, выходя за край лица, упирались в бугристые виски. Такие необычные глаза наверняка обеспечивали более широкий, чем у человека, зрительный охват… Но взгляд, как у киборга: выпуклый и застывший янтарь, подсвеченный изнутри "светодиодами" зрачков, настолько чуждый, что ничего в них не прочтешь. Боже мой, что это за раса?! Какая-то жуткая помесь орка с ящером!
Скользнув по мне ничего не значащим взглядом, воин, которого я про себя сразу окрестил Громилой, легко, словно игрушку, подхватил ракшаса, который по телосложению был заметно крупнее меня, одним движением взвалил его на плечо, развернулся и молча потопал обратно, буквально раздвигая тьму своей могучей фигурой. Вившийся за спиной меховой плащ взметнулся и опал при развороте, лишь на мгновенье приоткрыв ножны широкого меча. Его пальцы, придерживающее тело пленника, оканчивались короткими черными когтями. А между лопаток шевелилось лезвие кинжала длиной в ладонь, вплетенное в конец толстой, с кулак, косы. Интересная, однако, мода…
Из легкого ступора меня вывела Мышуня. Ободряюще ухмыльнувшись, хоббитка забрала из моей ладони свинцовый снаряд, запихнула его в один из многочисленных кармашков на мешковатой куртке — запасливая, махнула рукой, приглашая следовать за ней, и засеменила за великаном.
— Кроха, Фури, за мной, — тихо обронил я, трогаясь следом.
Чем дальше, тем все… необычнее.
На этот раз идти пришлось недолго, что и следовало ожидать — Мышуня ведь вернулась довольно быстро. Не прошло и пяти минут, как я услышал нарастающий с каждым шагом гул возбужденных голосов и крики, а затем вступил за своими провожатыми в довольно просторный каменный зал — не меньше сорока метров диаметром. Шум исходил от толпы, сгрудившей посреди зала.
Мышуня с великаном без лишних телодвижений сразу свернули направо, унося пленника. Я же, предоставленный на какое-то время самому себе, внимательно огляделся, не забывая присматривать, чтобы дикоша держалась поблизости. По моей мысленной просьбе фейри мигом погасила "светлячка" и юркнула за отворот моей куртки. На всякий пожарный. Стены зала цепочкой окольцовывали десятки проемов, ведущих в тесные помещения. Двери некоторых были распахнуты, и можно было разглядеть неказистое убранство. Лежаки или шкуры для отдыха, брошенные прямо на пыльный каменный пол, грубо сляпанные из деревянных брусков стойки под оружие и кривобокие сундуки под шмот. Больше смахивает на тюремные камеры, чем на жилища.