Астафьев считает, что творчество белорусского прозаика явилось «болевым отражением потрясающего и героического времени — Отечественной войны. Сам участник войны, пехотинец, проливший кровь, пот и слезы в окопах и госпиталях, Василь Быков честным и ярким талантом своим был приговорен нести тяжкую и славную долю бойца и в литературе».
Характерным для середины семидесятых годов было то, что фронтовое поколение литераторов еще ощущало себя неким целым, не разобщенным содружеством людей. Основанием для этого, по Астафьеву, было то, что писатели-фронтовики не искали легкой доли ни в жизни, ни на войне, ни в работе. Они всегда верили в справедливость, в правду.
Эта солдатская правда не только объединяла их — она поначалу помогала им выстоять в начинавшихся литературных битвах с официозной критикой, засильем серости, идеологической зашоренностью.
Повести Василя Быкова оказались под огнем критики одними из первых, уже в конце 1950-х годов. Прозаика критиковали за сгущение красок, за «окопную правду», хотя само это понятие войдет в обиход несколько позже. Оно будет применяться к книгам представителей так называемой «лейтенантской прозы»: Виктору Некрасову, Константину Воробьеву, Григорию Бакланову, Юрию Бондареву и другим их коллегам по перу. Правда, на них критика будет нападать все же не так жестко и яростно, как на поздние произведения Василя Быкова и Виктора Астафьева.
Первый виток «критической молотилки» произведений Василя Быкова как-то удалось приостановить. По мнению Астафьева, свою роль в этом сыграли и общественное мнение (читательская привязанность), и влияние фронтового содружества, и сила характера самого Василя Владимировича. Быкова Астафьев сопоставляет с литературным героем, лейтенантом Ивановским из его же повести «Дожить до рассвета»: «Смертельно раненный, почти замерзший лейтенант Ивановский не дает себе умереть, держится уже какой-то запредельной силой за жизнь ради того, чтобы выполнить свой воинский и человеческий долг…» Вот если бы все наши граждане и воины выполняли долг перед Отечеством, как лейтенант Василя Быкова!
В своей статье Астафьев упоминает тех литераторов, кому «выпала честь родиться в 1924 году и рапортовать в полувековой юбилей, в 1974 году, о пройденном пути», — Юрия Бондарева, Николая Старшинова, Юлию Друнину, Григория Бакланова, Юрия Гончарова, Михаила Горбунова.
Спустя несколько лет, в 1979 году, Астафьев вновь обращается в печати к творчеству Быкова. На этот раз поводом для статьи становится выход в свет повести «Пойти и не вернуться». Он рассматривает ее в ряду других произведений, которые складываются в некую личную летопись войны. На ее страницах автор добивается «все большей объемности и углубленного психологизма». Добро у Быкова не смешивается со злом, меж ними даже не размываются границы, всегда видно, с кем сердце писателя.
Есть в этой повести, как будто привычно «быковской», одно необычное для писателя новшество: главным героем произведения становится женщина. Поначалу обязанности Зоськи Нарейко в партизанском отряде просты: она состоит при кухне. Но приходит и ее час — ей с напарником надо отыскать пропавшую группу своих боевых товарищей.
Для Зоськи важно выиграть «свою войну». Увы, ей не суждено будет это сделать. Шкурник присосется к ней, за ее неширокой спиной попытается спрятаться от войны. Он выработал свою, ущербную мораль: главное — спасти себя. А у Зоськи, «напичканной пропагандой», сформулирован жизненный принцип с «небольшим» изменением: «Или мы их, или они нас».
Заметим, что изображение женщины в литературе вообще дело сложное, а в книге о войне, да на такой ужасной, — тем более. Но вот взялся мастер за дело, и все «женские слабости» — «грехопадение», смятенность и запутанность чувств, наивность, растерянность, неумелость — не мешают полюбить ее горькой и раскаянной любовью, страдать вместе с ней и за нее.
Автор повести, «честно и твердо выполняющий долг бойца и гражданина, новой повестью, — по мнению Астафьева, — сделал шаг вперед в своем сложном и напряженном творчестве…».
В этих рассуждениях и посылах еще чувствуется общая для советской литературы тех лет платформа. Но пройдет четверть века, и именно эти два писателя окажутся в центре новых идеологических и духовных конфликтов времени, причем Василь Быков — в родной Белоруссии, а Виктор Астафьев — в России. Ну а Советская Родина, за которую они оба сражались в годы Великой Отечественной войны, останется в прошлом, в их невозвратно ушедшей юности.