Когда фильм «Господин оформитель» только появился, он действительно производил впечатление «первого советского фильма ужасов», и это виделось в нем едва ли не самым главным. Виктор Авилов казался просто созданным для этой роли — с его поистине завораживающим лицом, с его еще неопытностью, вернее, полным незнанием специфики кино, и оттого — совершенно естественной растерянностью в некоторых кадрах. Но и с его очень богатым к тому времени театральным опытом.
Впрочем, все это отчетливо видится сегодня, спустя 20 лет после выхода фильма, когда смотришь его на диске и поражаешься многому, что было упущено, не замечено тогда.
Рассказ Александра Грина «Серый автомобиль», по которому написал сценарий Юрий Арабов, никогда не входил даже у ценителей творчества писателя в тот «первый ряд», в котором, безусловно, находятся «Алые паруса», «Бегущая по волнам», пленительные новеллы о вымышленных городах Лиссе и Зурбагане. Но это — Грин, несомненный Грин, по тем мотивам, которые Ю. Арабов сохранил, существенным образом переработав ткань повествования. И эти мотивы связаны в первую очередь именно с Платоном Андреевичем, каким воплотил его на экране Виктор Авилов.
Человек эпохи модерна, он принадлежит ей безраздельно не только своими эстетическими принципами, пристрастием к наркотикам, но и — что самое главное! — богоборческой идеей. «Ваша цель — усовершенствовать то, что сделал Создатель?» — с долей иронии спрашивает Грильо (Михаил Козаков), приехавший к Платону Андреевичу нанять его для отделки дома. «Мы с ним соперники, — спокойно и уверенно отвечает „господин оформитель“. — Он сделает, а я доделываю. Этот, с нимбом, все время меня обыгрывает. Пока он сильнее…» В этом «пока» — не просто надежда, а твердая уверенность, что наступит его время. И оно действительно наступает, когда, подобно Пигмалиону, он создает страшную куклу, которой суждено будет уничтожить своего создателя.
Все эпизоды фильма, связанные с Авиловым, хочется смотреть еще и еще раз, чтобы не упустить ни одного из быстро сменяющихся выражений его лица, ни одного изменения в пластике, ибо именно с этими переменами связано движение мысли Александра Грина.
Начинающий кинорежиссер Олег Тепцов сделал ставку на совсем неопытного в искусстве кинематографии артиста Виктора Авилова и выиграл, показывая его лицо почти все время крупным планом, дав Виктору возможность столкновений и с грубой реальностью, и с мистикой, и с миром грез…
Очень сильными моментами ленты «Господин оформитель» стали звучащий голос Александра Блока и — промелькнувшая в самом начале фильма фотография, на которой изображены реальный великий поэт и вымышленный великий «господин оформитель». Эта деталь удивительным образом придала объем происходящему; строки: «Донна Анна, сладко ль спать в могиле?..» и «Выходи на битву, старый Рок…» своеобразно и действительно страшно «зарифмовались» с историей умершей от чахотки в одном из петербургских подвалов девочки Анны Белецкой, обратившейся силой искусства Платона Андреевича в обольстительную и жестокую живую куклу Анну… Она не способна на любовь, сострадание, милосердие, это усовершенствованное творение Создателя, но она способна нести смерть всем, кто окружает ее. А именно этот «дар» — разрушительный, смертоносный — был одним из идеалов эпохи модерна…
Так в самом начале своего пути в кино Виктор Авилов столкнулся с необходимостью глубокого погружения в сложнейшую эпоху, в изломанную психологию, в тайную сладость порока и богоборчества. Не все получилось в этой ленте Олега Тепцова, но сегодня, с дистанции в два десятилетия, отчетливо видно, что она была явно недооценена. А для Виктора Авилова «Господин оформитель» стал поистине бесценным опытом — не только для дальнейшего творчества в кино: актерская «копилка» пополнилась мотивами высокой мистики и прикосновением к одному из загадочных и влекущих периодов русской культуры — модерну.
Считаю уместным напомнить здесь слова Натальи Кайдаловой: «Ему были присущи и стройность, и асимметрия, грациозные кошачьи движения, изломы и пируэты, легкие и красивые падения и такие же легкие и красивые выходы из них — он воскрешал в памяти образы Серебряного века, эстетику изысканной клоунады. Каким-то чудом (кровью, нервами, интуицией) он преодолевал громадное расстояние, отделявшее его от роли, от исторического лица или эпохи, от „характеров“ и даже „типов“, преодолевал рывком весь громадный путь к роли, заключающийся в „знаниях“, „умениях“, „школе“, „философии“ и т. п. И Пьеро, и Арлекин в одном лице, он в совершенстве владел пластическим языком театра. И предлагал зрителю себя самого, как воплощенную душу этого театра. Он заставлял мечтать, видеть прекрасные сны и упиваться иллюзией».
Если в «Узнике замка Иф» придирчивое критическое внимание еще могло «уличить» Виктора Авилова (в отдельных эпизодах) в том, что он впервые работает на съемочной площадке, то в «Господине оформителе» перед нами предстал опытный артист — с глубоким и очень личным пониманием «зерна» роли, с собственным, очень интересным восприятием мистических «волн», исходящих от сюжета. Казалось, что Авилов очень точно чувствует и пропускает через себя те нюансы, которые как раз сложнее всего было воплотить, проясняя их не только для себя самого, но в первую очередь для зрителя с помощью тонкого и точного ощущения самого этого понятия — модерн, а также — судьбы и творчества Александра Блока. Это было невероятно интересно!..
И особенно интересным (и загадочным) было то, что в какие-то моменты Виктор Авилов в этой ленте становился поразительно похожим на Александра Блока — при всем отличии, при, казалось бы, невозможности каких бы то ни было внешних сопоставлений. И тогда голос поэта, глухо, почти без интонаций звучащий в финале фильма, звучал словно голос Виктора Авилова, сливаясь, вызывая в зрителе самые причудливые ассоциации…
Вторая встреча Авилова с Тепцовым так и не состоялась. В 1989 году вышел второй фильм Олега Тепцова «Посвященный», в прессе заранее сообщалось, что главную роль в нем сыграет Виктор Авилов. Вот как рассказывал об этом артист в неопубликованном интервью: «Там такая история произошла… Мальчишка он еще, обиделся на меня… Но этот „Посвященный“ — Юра Орлов на меня же написал сценарий. Даже разговора быть не могло. А я тогда на „Золотом Дюке“ в Одессе посмотрел „Господина оформителя“, и меня многое не устроило. Я считал, что местами там о-о-очень затянуто, ну невозможно уже… Ритма чуть поддать бы! По-моему, так не принято, но там просили выступить, а сидит жюри там: Эльдар Рязанов, еще кто-то… Я высказался честно, и Тепцов на меня обиделся. Решил снимать без меня…»
Еще не успели толком начаться съемки «Узника замка Иф», как режиссер Иван Дыховичный пригласил Авилова на пробы к фильму «Черный монах». «Когда я прочитал у Чехова эту вещь… Господи, что это?! — рассказывал артист. — Я не знал никогда такого Чехова. Я чеховские рассказы довольно хорошо знаю, кроме того, что у нас спектакль идет, нам пришлось очень много рассказов Чехова прочитать, потому что Романыч там отбор вел. У нас первый спектакль шел четыре часа, там рассказов было намного больше. Но я знал все эти его рассказы, Антоши Чехонте, ироничные. А это, конечно, более поздний Чехов. Он такой… Я когда прочитал, я Ване позвонил и сказал: „Ваня, это мое. Я должен сыграть!“ А я уже два месяца как был утвержден на Монте-Кристо. И сроки совпадали абсолютно… Мне предложили сыграть по роману Дюма „Граф Монте-Кристо“. Какой же актер откажется от такой роли?»