— Запомни, Борфин, возврата для вас нет, значит, нет и верхних ворот и нижних. Теперь каждый ценится по тому, что °н умеет и делает. Ты видел банду, что пришла сюда вас встречать? Как ты думаешь, из каких ворот эти выходцы и много ли среди них глендов? Так что прошлую жизнь забудь, как сладкий сон, и принимай новую реальность. Для тех, кто здесь живет давно, — вы рабы, самки и пища. А теперь скажи, ты хочешь себе такой судьбы?
Гленд надолго задумался.
— Но если все так плохо, то зачем жить? Лучше покончить с собой, и все. — Он поднял на меня растерянные глаза.
— Жить надо потому, что так повелел Творец. Он дал жизнь, он же послал и испытания, при которых слабые ломаются, а сильные становятся сильнее. Многие из тех, кто пришел с тобой, умрут, но другие станут сильнее. Могут превратиться в животных, а могут остаться глендами. Каждый решает сам за себя, — ответил я ему. Быть нянькой и вытирать за каждым глендом сопли я не собирался, все они вступили на путь естественного отбора.
— Нам нужно оружие, руны, а нам дали только кирки, — ответил он мне.
— Руны есть у меня, — подумав, сказал я, — только не получится ли так, что те, кто ими будет пользоваться, заставят других быть рабами?
— Этого я не знаю, — честно ответил он. — Я постараюсь подобрать глендов из разных кланов, так они не смогут договориться. А по одному я их задавлю.
Через четверть часа подошли те, кто мог пользоваться рунами. Их было пятнадцать. Подошли вразвалочку и местные, расхристанные и наглые. С ними я даже разговаривать не стал. Не стал и выходить в боевой режим, а запустил два торнадо в широкий проем подземного тоннеля. Банда с воплем улетела обратно, и думаю, что живых среди них осталось мало. Я выложил перед советником руны.
— Сделаешь так, как я тебе скажу. — Я жестко посмотрел на него. — Раздели их и выдавай отдельно: одним защитные, другим атакующие. Храни их у себя, набери охрану и давай только на время. Понял?
Он согласно кивнул.
Из памяти местного атамана Шиза выудила места в подземелье, где ему доводилось бывать. Их оказалось на удивление мало. Каторжники жались к верхним пластам, опасаясь идти вниз. Но были такие, которые не выдерживали рабской жизни и уходили в глубину, в так называемые глубинные тропы, на полуобвалившиеся старые уровни, и обратно они не возвращались.
Совместив карту, данную мне Грендаром, и сведения, полученные от подземного рабовладельца, я увидел, что в тех местах, где побывал этот атаман разбойников, она показывает верно. Пришлось принять за версию, что и в остальном она будет тоже верна.
— Женщин в середину, замыкают гленды с рунами, мы впереди, — сказал я своему новому штабу. — Выдвижение через пять ридок. Всех, кто приблизится, уничтожать без жалости.
Чувствовалось, что гленды по своей натуре были прагматичны и умели подчиняться. Нестройная толпа, как разворошенный улей, зажужжала, задвигалась и довольно организованно стала превращаться в воинский хирт.
Мы неспешно спускались, и на моем сканере было видно, как редкие красные точки торопливо уходили с нашего пути. Видно, слухи здесь распространялись быстро, раз больше не оставалось желающих увеличить себе количество рабов.
Большой светляк, висящий над моей головой, освещал обширный проход, уходящий вниз. Это даже был не коридор, проложенный к каменоломням, а настоящий большой тоннель, как под перевалом Саланг в горах Гиндукуш, где могли проехать два грузовика навстречу друг другу. Других тоннелей я в жизни не видел, ну если только метро.
Гномы, а может, кто-то другой, проделали колоссальную работу, создав внутри горного хребта такие огромные пустоты.
Шли мы до первой огромной пещеры, из которой уходили |два ответвления поменьше, и тут был лагерь или поселок, не знаю, как это назвать, который создали сосланные сюда преступники всех мастей. Около пяти десятков оборванцев во главе с такими же оборванными хиртрагами перегородили нам дорогу. Понимая, что для меня они будут так же мало полезны, как и плененный ранее главарь (ему я просто свернул шею), я применил новое заклинание из магии крови «багровый восход», а перед собой поставил купол Шизы.
Должен признать, что я был неосмотрителен. На том месте, где нестройно стояли защитники поселка, полыхнула вспышка. Раздался оглушительный грохот, и воздушный вихрь ударился в нашу защиту, слегка прогнул ее и разнес по стенам все, что было в пещере, а дальше устремился в проходы, унося гномов и камни разрушенных домов. Мы все, и я в том числе, стояли оглушенные, быки ревели, и орки еле сдерживали испуганных животных.
— Перестарался! — произнес я хриплым шепотом, потому что слова застряли в горле: я только что видел действие вакуумной бомбы. Проход был открыт.
Шиза сняла защиту и показала мне свой противный желтый шарик, который, вытаращив глаза, повертел пальцем у виска и как обычно лопнул.
В чем-то она, конечно, права, но опыт, сын ошибок трудных, все же есть, и надо попробовать применить кровь не из вены, а, например, из пальца. Может, разрушительный эффект будет меньше. Мои раздумья были прерваны: кто-то осторожно трогал меня за плечо, я оглянулся и увидел Боргрина, стоявшего рядом и переминавшегося с ноги на ногу.
— Тебе чего? — спросил я.
Вид у него был виноватый и немного растерянный. Он что-то хотел спросить, но не решался.
— Давай говори, — приободрил его я.
— Не знаю, как вас зовут, человек, — начал он, — но мы бы хотели здесь остаться, если вы позволите. — Гленд робко смотрел на меня, ожидая ответа, словно маленький ребенок, спрашивающий отца, можно ли ему оставить себе эту игрушку.
— Боргрин, я не имею ничего против, оставайтесь. Мой путь лежит в Мертвый город, и вам, конечно, там делать нечего. Руны оставьте себе. Вот еще армейские пайки, на какое-то время вам хватит. — Я выложил две сотни пайков перед его ошалевшими глазами. — А дальше сами думайте, как жить.
— Тронулись! — махнул я рукой оркам.
Оставив взволнованно гудящую толпу глендов, я направил свой маленький отряд в черную бездну неизвестности. Несмотря на то что в моей душе бушевала буря сомнений и горело желание бросить к чертовой матери этот бессмысленный с точки зрения логики поход в Мертвый город и вернуться, я заставлял себя неуклонно идти вниз и всем своим видом выражал спокойствие и уверенность.
Шар света весело кружился впереди нас, освещая путь, а сканер не показывал наличия врагов или хищников. Коридор, в который мы свернули, был пуст, не считая нескольких распростертых тел да разбросанных повсюду камней из кладки домов. Тоннель ввел вниз по спирали с заметным уклоном.
В стенах изредка попадались ниши, но для чего они предназначались, трудно было предположить. По тоннелю витал легкий ветерок. О вентиляции древние строители позаботились. Мы спускались примерно час, когда дорогу нам преградила баррикада из камней. Была она невысокой, чуть меньше моего роста, но быки проехать не могли.
— Привал! — скомандовал я, не доезжая до завала метров пятьдесят, за ним маячили красные точки. Было их одиннадцать. «Ну вот и первые живые обитатели нижнего уровня», — подумал я. Они не проявлялись в пределах видимости и прятались за камнями. Кто это мог быть, я узнаю позже. Сейчас надо было раздать оружие и защиту дзирдам. Гресса казалась растерянной, это было видно по ее виду. В ней постоянно происходили процессы изменения сознания. Вырезались и пропадали целые блоки памяти и появлялись новые. Мой эксперимент приносил результаты, вот только какие, понять пока еще было трудно.
— Пятница! Чернушка! Подойдите ко мне, — позвал я и уселся на большой обработанный камень, на нем разложил свои запасы. Так, меч и лук, амулет щита — это Пятнице. С грессой разберусь после разговора.
— Пятница, луком пользоваться умеешь? — спросил я, глядя на дзирда.
Тот только кивнул в знак согласия.
— Попробуй натяни, — предложил я.
Если он не сможет натянуть лук деревянных человечков, проведу еще один эксперимент: создам амулет, увеличивающий силу, я примерно представлял, как это сделать. Дзирд с трудом натянул лук до половины, естественно, сила натяжения была килограммов семьдесят, для хрупкого дзирда это было не под силу. Я вызвал своего гаржика и предложил лук ему. Орк внимательно его осмотрел, примерился, несколько раз легко натянул и высказался: