Алеш посмотрел на нее снизу-вверх и понял: это была подстава, ведьму специально подослали для разжигания конфликта, и, несомненно, это сделал их противник, который умело манипулировал окружающими.
— Лежи тут, раб, я скоро буду. — Она нагнулась и лизнула ему лицо.
Листи была в ярости, к ее мужчине приставала грязная ведьма и похотливо трогала его. У нее почти сорвало крышу, и она готова была броситься на обидчицу, но ее остановил спокойный голос Алеша, прозвучавший в амулете: "Спокойно, Листик, это подстава, разберись с ней, но оставь жить, ее надо допросить и узнать, кто ее к нам направил".
Девушка мгновенно пришла в себя и, демонстративно развернувшись, вышла из хлева. Следом вышла ведьма.
Слух о поединке из-за раба с быстротой молнии распространился по постоялому двору, и на улицу высыпали постояльцы, образовав стихийный круг. Внутри него стояли две демонессы, одна черная как грозовая туча, другая белая как перьевое облако, между ними чувствовалось такое напряжение, что еще чуть-чуть, и ударит разряд молнии. Первой не выдержала черная и, выхватив посох, ударила в белую каскадом молний, которые обрушились на то место, где стояла Листи. Зрители почти ослепли от ярких вспышек, по воздуху поплыл густой запах озона. Потом все мгновенно прекратилось, и проморгавшиеся зрители увидели лежащую в пыли черную, она дико орала, а ее руки и ноги кровоточили, белая спокойно стояла над ней и вытирала об одежду черной измазанный кровью клинок.
— Несите ее в хлев, — сказала Листи ведьмам, — сама она ходить не сможет, я перерезала ей все сухожилия.
Тени подняли орущую черную ведьму, которая теперь от обилия вытекающей крови больше походила на черно-красную, и занесли в хлев. Алеш снял ошейник и надел на шею демонице.
— Листи, собирай наших, скоро надо ждать атаки городской стражи, наш противник наверняка предусмотрел подобный вариант. Будем с боем пробиваться к порталу, там продержимся ночь и утром уйдем с караваном. Эту, — он показал на лежащую и стонущую ведьму, — охранять, как самих себя. Она знает убийцу.
Скоро отряд собрался, два воина положили раненую и связанную черную на носилки и вышли. У ворот постоялого двора их ждал отряд стражи. Без разговоров они бросились в атаку, завязли в трясине и были испепелены молниями. С тыла на отряд напали постояльцы, их накрыло прахом, и оставшиеся в живых с воплями стали разбегаться. Из хлева выглянули рабы, стали собирать доспехи и оружие поверженных господ. Рядом с отрядом появились караванщик и крауры, ни слова не говоря встали в середину строя. Прокс пожал плечами и, осмотревшись, дал команду на выдвижение. Так даже лучше, подумал он.
За его спиной запылал постоялый двор. Что там произошло, он не знал, да и знать не хотел, им надо было пробиваться к порталу. Навстречу маленькому отряду попадались разрозненные группы стражи, которые, вступив в бой, погибали или бросались в бегство, потеряв половину бойцов. Прокс оглянулся. Весь центр города был в огне, а из ворот дворца выдвигались войска. Отряды как волны выплескивались один за другим, и было их много, очень много. Прокс сжал зубы и, не обращая внимания на солдат, продолжил движение.
У портала их ждали. Там скопилось множество стражников, даже удивительно, откуда в таком маленьком затерянном городишке было столько стражников. За строем солдат стояли маги.
— Идем на прорыв, не останавливаться, — приказал Алеш.
Он понимал, что ввязываться в долгие сражения подобно смерти, им надо было во что бы то ни стало не дать связать себя боем, быстро смять оборону и пробиться к порталу, в этом крылось единственное их спасение. Ведьмы нанесли слаженный удар небесными молотами, а Прокс атаковал парализатором держащих щит магов, нарушив тем самым организованную оборону.
Молнии и молоты перемалывали отряд противника, как огромная мясорубка и пресс одновременно, и демоны, не выдержав, стали разбегаться. Скоро проход на пустырь был открыт, и отряд, не ввязываясь в одиночные схватки, как нож разрезал оставшиеся жидкие шеренги обороняющихся и пробился на пустырь. Осмотрев портальный пятачок, Алеш понял, что радоваться было рано: портальную площадку окружили десятки воинов в тяжелых доспехах, и это были не местные стражники. Время неумолимо утекало, впереди маячила новая линия обороны, сзади приближались воины наместника.
— Держите ворота, — приказал он и вышел один против тяжелой пехоты с парализатором в одной руке и бластером в другой.
Грапп стрелял метко, и стоявшие в обороне воины стали падать один за одним. Они погибали, но с места не двигались, это более чем устраивало Прокса. Его отряд, перегородивший ворота, тоже вел тяжелый бой с превосходящими силами противника, из портала периодически выплескивались подкрепления, не давая каравану пробиться на площадку. Кто-то невидимый очень умело втягивал их в затяжное сражение.