— Никакой мистики, — ответил сосед. — Хотя… Многие уже после смерти Виктора Ивановича словно бы ощущали его присутствие в кабинете, в главке. Будто он продолжает оберегать их. Но это понятно: когда человека столь сильно любят и уважают, он мысленно и живет рядом. Магия великих людей — это реальность. Физически они уходят, но влияние на ход истории остается. Хотя бы через последователей, учеников. Через идеи, достижения. Их биографии — это уже готовые учебники жизни, пособия для начинающих. Может быть, я неверно выразился. Не учебники и пособия, а увлекательные и познавательные романы, книги на каждый день. Типа путеводителей. Ну вот! — расстроился дядя Коля. — И я твое слово-сорняк подхватил. Типа заразился. Лучше, пока еще есть время, кое-что еще расскажу. Как раз о футболе. Виктор Иванович был ведь страстным болельщиком.
— Сейчас бы, наверное, болел за итальянцев в этом матче, — подсказал Леша.
Дядя Коля оставил его инвективу без внимания.
— И еще любил розыгрыши, — продолжил он. — Галина Павловна Запорожец рассказывала, что в душе он был как мальчишка. И вот однажды они пошли на футбол: Муравленко, его главный бухгалтер Деринговский, главный механик Коломацкий и еще один заместитель Виктора Ивановича по снабжению — Николай Кузьмин. А стадион был напротив главка, можно даже из окон смотреть. Надо сказать, что у Кузьмина была красавица-жена. Он ее очень любил, но перед друзьями порою мог прихвастнуть, что, дескать, «я в доме самый главный». Решили, не сговариваясь, его проучить.
Пришли, значит, на стадион, сели в правительственной ложе. Виктор Иванович спрашивает у Кузьмина: «А тебя, Коля, Нина-то отпустила на футбол?» — «Да я… — отвечает тот. — Да чтобы мне! Да куда хочу, туда и иду!» Заговорщики перемигнулись, а потом, пока шел матч, каждый из них на некоторое время отлучался и звонил Нине, жене Кузьмина. Сначала Деринговский позвонил, спрашивает: «А где Николай Николаевич-то? Мы его на стадионе ждем, договаривались…» Потом Коломацкий звонит и спрашивает: «Куда Коля делся?» И Муравленко то же самое: где твой муж, дескать, исчез куда-то… Самое смешное началось потом. Утром Кузьмин является в кабинет к Виктору Ивановичу, и вид у него как у побитой собаки. Говорит, чуть не плача: «Нина вчера такой скандал устроила, даже домой не пустила. Позвоните ей хоть вы, скажите, что я вместе со всеми был на футболе! Иначе опять погонит». — «То-то, — отвечает Муравленко, — не будешь больше хвастаться, что тебя жена боится!» Такие вот были забавные розыгрыши. Умели и работать, и отдыхать весело.
Все помнят, когда сдавали Дом культуры — какой праздник был! Муравленко всех женщин заранее отпустил с работы, чтобы они были нарядными и красивыми, автобус выделил, каждую сотрудницу персонально домой отвозили. А когда решался вопрос, как назвать построенный Дом отдыха в Туапсе, долго ломали голову с названием. Предлагали разные варианты. Но окончательное слово осталось за Виктором Ивановичем, это он придумал: «Нефтяник Сибири». Не Тюмени, а именно всей Сибири. И название сразу понравилось, прижилось. Под Тюменью была построена база отдыха Лебяжье. В городе была прекрасная филармония, теперь она носит имя Юрия Гуляева, потому что он сам тюменский, учился в ней. А сколько артистов со всего Союза, из Москвы к нам приезжало! Как говорила Антонина Александровна Жарко, старший инженер техсовета, между всеми нами, молодыми, энергичными, дерзкими, установилось некое духовное родство, потому что были общие интересы; коллектив был дружный, единый, легко работалось, легко и отдыхалось. Все праздники — вместе, часто на природе. Словом, действительно родная семья.
— Сейчас это слово, дядя Коля, приобрело зловещее значение, — вставил Алексей. — Сразу вспоминается «семья» Ельцина.
— Тьфу, тьфу, тьфу! — замахал руками Чишинов и перекрестился. — Не к ночи будет помянут. Сгинь, нечистая сила!.. Нет, у нас была семья бессребреников, людей здоровых душой. А если Виктор Иванович и был ее «крестным отцом», то только в самом лучшем, духовном смысле слова. Его, между прочим, безгранично уважал Иосиф Кобзон, часто приезжал в Тюмень, поскольку очень любил сибирских зрителей, и они его тоже. И всякий раз по приезде обязательно встречался с Виктором Ивановичем, любил с ним посидеть, поговорить, попить чайку. Он и теперь, когда бывает в Тюмени, всегда навещает его могилу на кладбище. А ведь однажды чуть не погиб там, на гастролях.