Виктор перешел на вечерний факультет института, а в дневное время стал работать на кирпичном заводе мотористом — в технике и двигателях он уже разбирался хорошо. Но тянуло на буровые. Как магнитом. В душе он уже был закоренелым нефтяником. Это — как рок. А может быть, действительно, не столько мы выбираем наши дороги, сколько единственная, предназначенная судьбой дорога выбирает нас? Оставим это гадать мудрецам-философам. Так или иначе, но через несколько месяцев Муравленко появился-таки на буровой, которая — в ногу со временем и прогрессом, как и предсказывал старый мастер Ершов, — была уже роторной!
Прогресс чувствовался повсеместно. Чего стоит только одно строительство Днепрогэса, которое к этому времени было уже завершено. Стране как воздух требовались нефть, газ, топливо. Без этих основополагающих составляющих энергетики любое государство обречено на жалкое прозябание, третьестепенную роль в геополитике. Муравленко понимал это, потому что уже тогда начинал мыслить масштабными категориями. Потому-то он так радостно вместе со всеми приветствовал пуск первого в столице отечественного троллейбуса. Он воспринял это как стратегический шаг, прорыв в деле развития энергетики и транспорта.
Индустриализация во всем — только так можно будет выйти на один уровень с ведущими странами Европы, где набирала невиданную военную мощь Германия с ее «новым порядком», и заокеанской, притаившейся Америкой. Он радовался и покорению альпинистом Евгением Абалаковым пика Коммунизма на Памире, что стало еще одним доказательством победы советского человека над неприступной природой, и полярной научной экспедиции ледокола «Челюскин», и достижениям выдающегося хирурга-офтальмолога Владимира Филатова, и многим другим новостям, которыми пестрили газеты. Читал Виктор всегда много и быстро, чаще специальную техническую литературу, но не обходил вниманием и русскую классику — Толстого, Чехова, Гоголя, любил поэзию Пушкина, Лермонтова, Некрасова, а когда вышел эпический роман Вячеслава Шишкова «Угрюм-река», то проглотил его залпом. Оставила глубокий след в душе и появившаяся только что книга Николая Островского «Как закалялась сталь». Но времени на всё не хватало. Поэтому большей частью он читал ночью, при свете тусклой лампочки, за перегородкой.
Утром шел на буровую, вечером — в институт… Запомнился ему первый подъем на верхотуру по крутой лестнице. Внизу фигурки людей казались совсем крошечными, словно там копошились муравьи. Они облепили трубы, технику, переносили что-то туда-сюда, деловито сновали, подчиняясь не инстинкту, а четким командам и правилам. Буровая вышка раскачивалась и дрожала. Было немного страшно и захватывало дух. Но не столько от высоты, сколько от могущества человеческого ума, создавшего весь этот гигантский муравейник, где каждый выполняет поставленную перед ним задачу. И он, добравшись до раскачивающейся люльки, стоит на самом верху, машет мастеру рукой, а тот поднимает вверх большой палец: дескать, молодец, выйдет из тебя толк, студент!
Работа у Виктора спорилась. Он быстро освоил труд бурильщика, ловко научился захватывать крюком свинченные трубы — «свечу», спускать ее с помощью элеватора вниз. Его вахта задавала в бригаде тон, считалась лучшей. Неслучайно именно она всегда первой выполняла производственные задания. Потому что в ней работал такой «упертый хлопец», как Муравленко. А однажды, когда он шел со службы, на доске объявлений, висевшей перед главной конторой на барачной стене, вдруг увидел — глазам своим не поверил! — выведенную мелом фамилию «Муравленко». Среди лучших бурильщиков, добившихся наивысших показателей в соцсоревновании. Ошибок в таком деле не бывает, но, может, однофамилец? Но на буровой был только один Виктор Муравленко. Радость наполнила душу и сердце, будто солнце выглянуло сквозь пасмурные тучи, бросило сияющие лучи! Это был его первый признанный успех, первая дорогая награда, которая многого стоила. Значит, труд твой не растворился втуне, замечен и оценен по достоинству. Сколь важно вовремя поощрить работу молодого человека, его порывы, — об этом он будет помнить потом всю жизнь. Даже когда окажется на самом верху, во главе этого сложнейшего живого организма-муравейника, он будет всегда внимательно следить за работой молодых специалистов и поощрять их труд.