Господи, до чего хорошо в помещении! Единственными посетителями были двое парней, они сидели за столом и болтали. Изредка подходили к стойке, за которой молоденькая подавальщица складывала салфетки. Хатлинг заказал у нее кофе и вафли. Девушка знала все о мачтах, и ответ не удивил полицейского. И все-таки он призадумался. Если все действительно так просто и речь идет о безобидных научных изысканиях, то для чего Москве понадобились снимки? Или как раз в этой области их ученые мужи слабоваты?
Пока Хатлинг прогревал двигатель, послышался шум мотора.
Подъехала «тойота» и остановилась позади него. Значит, Банан выжил и даже отыскал кафе. Неудивительно, что ему тоже захотелось погреться. Хатлинг сочувственно проводил его взглядом до дверей кафе. У Банана был вид человека, счастливо выпутавшегося из трудной передряги, хотя и изрядно поистрепавшегося.
Хатлинг проехал немного и остановился на набережной у продуктовой лавки Исака Гаустада. Потом включил рацию и вызвал Трондхейм. Только бы Шредер снова не торчал в столовой! В трубке зашуршало, и его соединили. Слышимость была на удивление хороша.
— Алло.
— Это Бьёрн. Я в Титране.
— Я знаю, где это.
— Банан сделал свои снимки.
— В Титране? Что ж он там…
— Недалеко отсюда. Он фотографировал радиомачты. То есть мне кажется, что это радиомачты. Я поговорил с местной девушкой, и она сказала, что это научная аппаратура. Измерение силы ветра и прочее. Дует здесь по-страшному.
— Да, даже в трубку слышно. Значит, ложный след?
— Не знаю. Не мог бы ты перепроверить и позвонить мне?
— Попробую. Но расскажи поподробней.
— Три мачты. Расположены в месте, называемом Шипхейа. Примерно в километре к востоку от Титрана. Мачты соорудили в восьмидесятом, около года назад.
— Кто руководит проектом?
— Ну кто же это здесь знает. Там что-то связанное с энергетикой.
— Хорошо, я выясню. Еще что?
— Погода собачья.
— Понял. Жди в машине, я перезвоню, как только что-нибудь узнаю.
— Подожди. Я в машине ленсмана. Запиши номер.
Шредер получил номер и разъединился.
Хатлинг развернул машину так, чтобы видеть море. Погода снова исправилась, и открылся прекрасный вид на холмы и замерший на горизонте маяк. Вдали пенные языки волн лизали небо. Он прислушался к морю, бившемуся о плиты причала, и ветру, завывавшему над крышами. Неудивительно, что западные стены домов замазаны цементом. Титран… Летом он обязательно приедет сюда. Рыбалка и палаточная жизнь, например. Ленсман Рюльстад так расписал здешнюю райскую жизнь. К тому же оголтелые туристы не докучают. Для них это слишком далеко от Трондхейма.
Трондхейм.
Несмотря на очарование морского пейзажа, инспектору захотелось домой, к людям, к городской жизни и машинам. Хорошо, что он выбрался сюда зимой, оказывается, море — это не только штиль и рыба, которая играет.
Рация запикала восемь минут спустя.
— Хатлинг.
— Это Юахим.
Инспектор вынужден был улыбнуться. Шредер редко называл себя по имени. Он знал, что некоторые коллеги без всяких на то оснований перекрестили его в Юбкахима. Хотя как раз Шредер за юбками особо не гонялся.
— Ну что выяснил?
— Мачты установлены Институтом энергетики в Хеллере в рамках национальной программы по изучению энергии ветра. Ученые замеряют силу ветра на разных высотах, чтобы определить, насколько выгодно вырабатывать энергию на ветряных станциях.
— Кретины!
— В чем дело?
— Что тут мерить, такой ветродуй!
— Ученые — народ основательный, Бьёрн. Они не верят первому впечатлению. Им все нужно знать наверняка. Поэтому они построили на Фрейе сарай и начинили его аппаратурой. Все замеры автоматически регистрируются.
— Я не видел никакого сарая.
— Он хорошо замаскирован. Я другого не понимаю — что там понадобилось Банану?
— Не знаю. Объект не имеет к оборонке никакого отношения?
— Ни малейшего. Чисто научный объект, вряд ли интересный даже с точки зрения промышленного шпионажа.
— А вдруг Банан ошибся?
— Наверняка даже.
— Я имел в виду — вдруг он не нашел нужного объекта?
— Я уже проверил. Ничего более интересного на Фрейе нет. Просто совершенно непрофессиональная операция.
Это точно, подумал Хатлинг. Ествик потратил впустую массу энергии. В прямом, физическом смысле слова. Это не первый раз, когда КГБ начинает охоту за привидениями средь бела дня. Но в этот раз они умудрились усыпить бдительность Шредера. И его самого тоже. Но что поделаешь, такая работа. Девяносто пять процентов вхолостую.